Властелин Колец

Фродо получил в наследство много добра: книги, картины, мебель, дорогую утварь… Но никаких признаков денег и сокровищ. Среди вещей, оставленных Бильбо, не было ни единой монеты и ни одной драгоценности, даже ни одной стеклянной бусинки.

* * *

К концу дня Фродо пришлось несладко. С быстротой пожара по округе разошлись слухи, что в Торбе раздают имущество Бильбо, и туда повалил народ; хоббиты толклись в норе без толку, но спровадить их было почти невозможно. Беспорядок они устроили изрядный. Подарки оказались перепутаны, наклейки с них содраны; вспыхивали ссоры. То один, то другой в прихожей пробовал меняться и торговать, а находились и такие, которые пытались стащить предназначенную не для них мелочь или просто хватали то, чем, казалось, пренебрегали другие, или что лежало сбоку без присмотра.

Дорогу от двери до ворот запрудили тележки и тачки.

В самый разгар сутолоки прибыли Сумкин-Торбинсы. Фродо как раз решил передохнуть и оставил своего друга Мерри Брендибака присмотреть за всем. Когда Отто громко потребовал свидания с Фродо, Мерри вежливо поклонился и ответил:

— Он сейчас не расположен никого видеть. Он отдыхает.

— Лучше скажи, прячется, — сказала Лобелия. — Но мы хотим с ним говорить и именно для этого пришли. Иди и доложи, что мы здесь.

Мерри ушел, надолго оставив их в прихожей, и они успели за это время обнаружить в прощальных подарках коробку с ложками для Лобелии. Настроение у них от этого не улучшилось. Наконец их проводили в кабинет.

Фродо сидел за столом, перед ним была куча бумаг. Было ясно, что он в самом деле не расположен никого видеть, а Сумкинсов и подавно. Он встал, держа руку в кармане, но обратился к вошедшим вполне учтиво.

Сумкинсы перешли в наступление и начали с того, что стали предлагать позорно низкие цены (ради дружбы) за дорогие вещи; на которых не было этикеток. Когда Фродо объяснил, что раздает только то, что Бильбо специально отобрал, они заявили, что все это им кажется подозрительным.

— Мне ясно одно, — сказал Отто. — Ты себе из всего этого нагреб, что хотел. Требую показать завещание!

Отто был бы наследником Бильбо, если бы тот не усыновил племянника. Поэтому он внимательно прочитал завещание — и возмущенно фыркнул. К полному его разочарованию, документ был составлен предельно ясно и правильно (по хоббичьему обычаю, в конце красовались подписи семи свидетелей красными чернилами).

— Нас опять надули! — повернулся Отто к жене. — Зря прождать шестьдесят лет! Серебряные ложки? Фу, ерунда!

Он щелкнул пальцами под носом у Фродо и затопал к выходу. Но от Лобелии было не так-то просто отделаться. Через некоторое время Фродо вышел посмотреть, что творится в остальных помещениях, и увидел, как она расхаживает по норе, исследуя закоулки и простукивая полы. Он твердой рукой вывел ее из своих владений, избавив от нескольких мелких, но довольно ценных предметов, непонятно как попавших к ней в зонтик. По ее лицу было похоже, что она собиралась на прощание произнести что-то убийственное, но, обернувшись уже на пороге, она проговорила только:

— Ты об этом всю жизнь жалеть будешь, молокосос! Почему ты с ним не ушел? Тебе здесь не место, ты не Торбинс, ты… ты Брендибак!

— Слышишь, Мерри? Меня оскорбили! — сказал Фродо, запирая дверь.

— Тебе сказали комплимент, — произнес в ответ Мерри. — Значит, это неправда.

Потом они вместе прошлись по норе и выпроводили трех хоббитят (двух Боффинов и одного Болджера), которые пробивали дырки в стенах одного из чуланов. А потом Фродо подрался с юным Санчо Мохнопятом (внуком старого Одо), начавшим копать в большой кладовой, где ему послышалось эхо из-под пола. Сказка о золоте Бильбо будила любопытство и надежды, ибо всякий знает, что сказочное золото, добытое таинственным, а то и нечестным путем, принадлежит тому, кто его найдет и сумеет им завладеть.

Одолев Санчо и вытолкав его из норы, Фродо без сил опустился на стул у двери.

— Пора закрывать лавочку, Мерри, — сказал он. — Запри дверь и, кто бы ни пришел, не открывай, даже если с тараном явятся.

После этого новый хозяин Торбы решил восстановить силы запоздалой чашкой чая. Не успел он сесть за чай, как раздался негромкий стук в наружную дверь. «Наверняка снова Лобелия, — подумал он. — Придумала новую гадость и вернулась, чтобы поскорее выложить. Подождет».

И он продолжал чаепитие. В дверь еще раз постучали, уже громче, но он сделал вид, что не слышит. Вдруг в окне появилась седая голова мага.

— Если ты меня не пустишь, Фродо, я тебе так дверь высажу, что она всю нору и Холм насквозь пролетит! — сказал он.

— Гэндальв, дорогой! Минуточку! — вскричал Фродо и бегом помчался к двери. — Входи, входи! Я думал, что это Лобелия.

— Тогда прощаю. Я ее недавно видел, ехала в сторону Приречья на бричке с таким выражением, от которого молоко скисает.

— Я тут сам чуть не скис. Честно, хотелось Кольцо Бильбо надеть и исчезнуть.

— Вот этого не делай, — сказал Гэндальв, садясь. — С Кольцом будь осторожен, Фродо! Я ведь заехал попрощаться с тобой отчасти потому, что оно и мне покоя не дает.

— В чем дело-то?

— Что тебе о нем известно?