Властелин Колец

— Но почему не взять и не уничтожить его? Ты говоришь, это следовало сделать давным-давно! Что бы тебе меня предупредить или послать весточку — я бы уже давно с ним разделался!

— Право? И каким же образом? Ты уже пробовал?

— Нет пока, но его, наверное, можно сплющить молотком или расплавить…

— Попробуй! — предложил Гэндальф. — Прямо сейчас!

Фродо снова вытянул из кармана Кольцо и посмотрел на него. Теперь оно было совершенно гладким — ни знаков, ни букв. Золото казалось таким чистым, таким красивым! «Что за редкостный отлив, сколько оттенков, как ярко оно блестит на солнце! — подумалось Фродо. — И какая совершенная форма! Вот вещь, достойная всяческого восхищения, поистине настоящее сокровище!» Вынимая Кольцо, Фродо твердо намеревался швырнуть его в пламя, где пожарче. Теперь он понял, что не способен сделать этого сразу — надо было сначала перебороть себя. Он взвесил Кольцо на ладони и помедлил, с огромным трудом заставляя себя вспомнить все, что рассказал только что Гэндальф; наконец, сделав над собой неимоверное усилие, он размахнулся, чтобы бросить Кольцо в огонь, но вместо этого сунул руку в карман и обнаружил Кольцо на прежнем месте.

Гэндальф невесело рассмеялся:

— Видишь? То-то же. Уже сейчас, Фродо, тебе трудно расстаться с ним, не то что причинить ему вред. «Заставить» я тебя не могу — разве что силой, подавив твою волю и покалечив разум. Но чтобы повредить Кольцу, грубой силы недостаточно. Обрушь на него самый тяжкий молот, на нем и вмятинки не останется. Ни тебе, ни мне его не уничтожить. Огонь у тебя в камине и обычного-то золота не расплавит. Кольцо уже побывало на углях — и вышло невредимым. Скажу тебе больше — ни в одной засельской кузнице с ним ничего сделать не удастся. Даже гномьи горны и наковальни тут бессильны. Говорят, Кольца Власти плавятся в огненном дыхании летучих змеев, но на земле повывелась прежняя порода драконов, а у нынешней пламя слабое и для такого дела не годится. Ко всему этому добавим, что не родился еще на свет тот дракон (включая Анкалагона Черного), что повредил бы Единому Кольцу, Кольцу Власти, сделанному самим Сауроном. Путь только один: добраться до Ородруина, Огненной Горы, отыскать Трещины Судьбы^{92} — и бросить Кольцо туда, если ты действительно хочешь от него избавиться и навеки лишить Врага возможности захватить его…

— Еще бы не хотеть! — воскликнул Фродо. — Я больше всего на свете хочу его уничтожить! Ну… то есть… чтобы его уничтожили. Разве я гожусь для опасных путешествий и приключений? А лучше бы мне этого Кольца совсем не видать! Зачем оно пришло именно ко мне? Почему выбор пал на меня?

— На такие вопросы ответа не бывает. Но не воображай, будто дело в каких-то особых достоинствах, какими ты наделен, а другие нет. О мудрости и силе вообще речи нет. И все же выбор пал на тебя, а значит, тебе придется пустить в ход всю силу, какая у тебя есть, весь твой ум и всю доблесть!

— У меня этого такие крохи! Вот ты, Гэндальф, другое дело. Ты и мудр, и могуществен. Может, ты бы сам его взял?

— Нет! — Гэндальф в одно мгновение оказался на ногах. — Если наделить меня такой властью — в моих руках она сделается стократ могущественнее и страшнее!^{93} Но власть Кольца надо мною будет еще более крепкой. Более гибельной. — Глаза волшебника сверкнули, лицо озарилось внутренним огнем. — Не искушай меня! Я, конечно, не хочу уподобиться Черному Властелину. Но Кольцо знает путь к моему сердцу: оно будет действовать через жалость, жалость к слабым и желание обрести силу для благих дел. Не искушай меня. Я не смею взять его даже на хранение, даже если поклянусь никогда не пользоваться им. У меня не хватит сил сдержать обещание. Я буду в нем слишком нуждаться! Ведь впереди ждут такие тяжелые испытания…

Он подошел к окну, отдернул занавески и распахнул ставни. В комнату снова хлынул свет. Мимо окна, насвистывая, прошел Сэм.

— Решение за тобой, — сказал волшебник, поворачиваясь к Фродо. — Но на помощь мою можешь рассчитывать. — Он положил руку на плечо Фродо. — Я помогу тебе нести эту ношу, пока она будет у тебя. Но пора приступать к делу, и поскорее. Враг не сидит сложа руки.

Наступила долгая пауза. Гэндальф снова сел в кресло и закурил трубку, словно погрузившись в раздумье. Глаза он, казалось, закрыл, но из-под опущенных век внимательно наблюдал за Фродо. Тот не отрываясь глядел на багровеющие угли, пока не забыл обо всем остальном, поглощенный, казалось, видением бездонных пламенных расселин. Мыслями он был уже там — у края легендарных Трещин Судьбы, на ужасной Огненной Горе.

— Так как? — прервал наконец молчание Гэндальф. — О чем ты думаешь? Решил, как быть дальше?

— Нет еще, — отозвался Фродо, очнувшись и возвращаясь из Тьмы. К изумлению своему, он обнаружил, что в комнате вовсе не темно, а за окном блещет залитый солнцем сад. — А может, и да… Насколько я понимаю тебя, мне, видимо, придется оставить Кольцо и охранять его, по крайней мере пока, какую бы штуку оно со мной ни выкинуло.