Властелин колец

Будь ты проклят, злыдень! — сказал он. — Убирайся! Прочь! Я тебе не верь и не поверю, пока не вздую — но убирайся. Не то я трону тебя — да, гнус-сной острой сталью.

Голлум вскочил на четвереньки, отбежал на несколько шагов, а потом оглянулся — Сэм погрозил ему кулаком, и он помчался вниз по тракту. Сэм не обратил на него внимания. Он вдруг вспомнил о хозяине. На дороге его видно не было. Сэм заторопился наверх. Оглянись он — он увидел бы Голлума: тот повернулся и с горящими безумным огнем глазами быстро, но осторожно пополз вверх, тенью скользя меж камней.

Тракт вился и вился — и скоро, пройдя сквозь разлом в конусе, подвел к темной двери на склоне Горы — двери Саммат-Наура. Далеко на юге, пронзив мглу и дым, запылало солнце — тусклый кровавый диск, но Мордор лежал вокруг Горы мертвый, безмолвный, ожидая какого-то удара.

Сэм подошел к раскрытой пасти и заглянул. Было темно и жарко, воздух дрожал от глубинного рокота.

— Фродо!.. Хозяин!.. — позвал Сэм.

Никакого ответа. Он постоял немного — сердце бешено колотилось от страха — и шагнул внутрь. Тень скользнула за ним.

Сперва он ничего не увидел. Дрожащей рукой он снова вытащил Фиал Галадриэли — но тот остался холодным. Сэм пришел в самое сердце владений Саурона, к кузням его древней мощи, величайшей в Средиземье: любая другая сила здесь была бессильна. Он со страхом сделал несколько шагов — и тут вдруг откуда-то выметнулось багровое пламя, ударив в высокую черную крышу. Сэм увидел, что он в длинной пещере, или туннеле, погребенном в дымящейся конусе Горы.

Но чуть впереди пол и обе стены рассекала трещина, из которой бил ослепительный алый свет, то разгорающийся, то меркнущий; и все время где — то внизу что-то рокотало, пульсировало, волновалось.

Свет взблеснул снова — на краю трещины, у самой Пасти Рока, стоял Фродо, чернея в зареве: прямой, застывший, будто ставший камнем.

— Хозяин! — крикнул Сэм.

Фродо шевельнулся и заговорил — никогда прежде не слышал Сэм какого чистого и сильного голоса; он поднялся над рокотом Гори и зазвенел меж стен.

— Я дошел, — сказал он. — Но не могу сделать то, рада чего шел. Я не совершу этого. Кольцо мое!

Вдруг он надел Кольцо и исчез. Сэм задохнулся, но вскрикнуть не успел: слишком многое случилось в этот миг.

Что-то сильно толкнуло Сэма в спину, ноги его подкосились и он грохнулся головой о камни — а через него перескочила черная тень.

А вдали — когда Фродо надел Кольцо и объявил его своим — Сила Тьмы поколебалась в Барад-Дуре, и замок сотрясся от основания до вершины. Черный Властелин внезапно увидел его, и Глаз, пронзив все тени, взглянул через равнину на Саммат-Наур; и размеры Его глупости явились Ему, и замыслы врагов стали, наконец, явными. Тогда гнев ослепил Его, а поднявшийся страх сгустился душным дымом. Ибо Он знал, на каком смертельно тонком волоске висит сейчас Его рок.

Разум Его отряхнул все сети страха и предательств, все замыслы и войны; и по всему Его царству пробежал трепет, рабы Его дрогнули, рати застыли, а полководцы, внезапно забытые, поколебались, лишенные воли. Дух и цель Силы, что вела их, были теперь преклонены к Горе. И, послушные ее зову, с цепенящими воплями понеслись к Ородруину назгулы, быстрее ветра мчась на юг.

Сэм поднялся. Голова кружилась, кровь заливала лицо. Он шагнул вперед — и увидал странную и жуткую картину. На краю трещины Голлум боролся с невидимым врагом. Он качался взад-вперед, то чуть не падая в пропасть, то отскакивая, валясь наземь, поднимаясь и снова падая. И он все время шипел, но не говорил ни слова.

Пламя внизу ревело в гневе, мерцал алый свет, пещеру заливало ослепительное зарево. Внезапно Сэм увидел, как длинные руки Голлума потянулись ко рту, сверкнули белые клыки — и сомкнулись, будто кусая. Фродо вскрикнул — он стал видим, стоял на коленях на краю разлома. А Голлум, танцуя, как сумасшедший, высоко поднял Кольцо (палец все еще торчал в нем). Оно сияло, точно и в самом деле было из огня.

— Прелесть, Прелес-сть, Прелес-с-сть! — вопил Голлум. — Моя Прелесть! О, моя Прелесть!

И тут — глаза его были подняты к добыче — он оступился, пошатнулся, какой-то миг стоял на краю… и рухнул с протяжным: «П р-е-л е-е-с-с-с-с т ь!»

Бездна взревела. Языки пламени лизнули крышу. Рокот превратился в гром, Гора затряслась. Сэм кинулся к Фродо, подхватил его и вытащил за дверь. И там, на пороге Саммат-Наура, высоко над равнинами Мордора, такие изумление и ужас объяли его, что он застыл, позабыв обо всем.