Властелин колец

Был лес в зеленый плащ одет,
Качались листья на ветвях,
И звезд далеких ясный свет
Из тени облаков сверкал.
Гуляла Лутиэн в лесах
Под музыку незримых флейт,
И звездный свет в ее кудрях
И на одеждах трепетал.
Спустился Берен с гор туда
В печали и глухой тоске.
…Струилась чистая вода,
И Берен средь лесов пустых
Увидел деву вдалеке,
Сияющую, как звезда,
И золотой цветок в руке,
И тень волос ее густых.
И вновь он, к странствиям готов,
Свою усталость позабыл,
И к девушке сбежал с холмов,
Но лишь неверный блик луны,
Дрожащий бледный луч схватил.
Ушла, танцуя, в глубь лесов
Та, чей напев его манил
В безмолвии ночной страны.
Он в шуме ветра различал
Шаги, как шелест лепестка
Или как музыка ручья,
Бегущего в тени холмов.
И вновь владела им тоска,
И как печальный плач звучал
С ветвей упавшего листка
Прощальный и протяжный зов.
И Берен странствовал один
Там, где несметны листья лет,
У Моря, средь морозных льдин,
И серебристых кораблей.
А над долиной лунный свет
За танцем Лутиэн следил,
И как пушистый тёплый плед,
Туман окутал ноги ей.
Она пришла — и с ней весна Пришла.
Ручей прозрачный тёк,
Оделись зеленью леса,
Сияли золотым огнём
Цветы у милых лёгких ног.
И Берен с ней мечтал плясать
И петь, забыв про мрак тревог,
Рассеянный пришедшим днём.
И он не дал вновь скрыться ей.
«Тинувиэль! Тинувиэль!» —
Он звал её в тени ветвей.
И голос Берена звучал,
Дурманил, словно сладкий хмель,
И страха был тот зов сильней,
Хотя он для Тинувиэль
Судьбу людскую означал.
И под короной тёмных кос
Дрожащий свет далёких звёзд,
В её глазах был отражен
Как облака на глади рек,
Или в озерах — небосклон.
Её в объятьях Берен нёс,
Прекрасную, как дивный сон,
И лёгкую, как первый снег.
Опасный путь им предстоял
Через вершины серых гор,
Сквозь залы в толще чёрных скал.
Им преграждали путь леса,
Их разделял морской простор,
Но луч надежды им сиял,
И встретились они, и в хор
Ветвей вплелись их голоса.