Властелин мира

Мы бежали. В Гавре сели на пароход, который отплывал в Нью-Йорк. Вольфрам сдержал свое слово и обходился со мной как с сестрой. Не нравилось мне только, что на пароходе он много пил, играл в карты и болтал всякий вздор. Вскоре я постигла самую суть его характера. По натуре он добр, может быть, даже благороден, талантлив, образован; говорят, он весьма способный архитектор. Но, видимо, ему чего-то недостает — удовлетворенности, чистой совести. Что-то угнетает его, не давая искренне радоваться жизни. То ли это какая-то вина, то ли мысль о том, что он неудачник. Не знаю. Но иногда он делается ужасно мрачным и невыносимым. В такие минуты я боюсь его, у меня зарождаются сомнения, могу ли я обрести счастье с этим человеком.

Мы прибыли в Нью-Йорк. Там случай свел Вольфрама с доктором Уипки. Он был апостолом, посланцем мормонов. Казалось, он был счастлив, что встретил такого человека, как Вольфрам. Уипки сулил ему золотые горы, обещал постоянную доходную работу, если Вольфрам перейдет к мормонам. Что было известно Вольфраму о мормонах? Думаю, немного. Если что-то он о них и знал, то от меня скрывал. Мне эта секта была знакома только по названию. Уипки дал нам денег на дорогу. Мы отправились в Нову, тогдашнюю столицу мормонов.

Быстрый отъезд из Нью-Йорка, поспешность, которую проявил Вольфрам, стремясь добраться до Нову, помешали нам осуществить свое намерение — повенчаться еще в Нью-Йорке. Теперь я благодарна Всевышнему. Клянусь вам, милорд, все это время Вольфрам видел во мне только сестру, и я, хотя и не знала нравов света, сумела сохранить свою честь. Не думайте обо мне дурно, милорд, уверяю вас, мне не стыдно посмотреть в глаза любому!

Она простерла руку, как бы давая клятву, и с волнением взглянула на лорда.

— Я верю вам, — спокойно и твердо сказал тот. — Продолжайте ваш рассказ. Я уже предвижу конец.

— Моя судьба решилась, когда мы прибыли в город Нову в штате Иллинойс, — упавшим голосом продолжала француженка. — Мы застали колонию мормонов накануне распада. Из-за своей нетерпимости святые последнего дня успели перессориться с остальными жителями этого быстро растущего города. Дело дошло до открытой борьбы, в которой погиб Джозеф Смит, создатель и глава секты, а сам город был разрушен. Преемником Смита стал Бригем Янг. Он объездил всю страну вдоль и поперек в поисках нового пристанища для общины. По его совету было решено перебираться на Дальний Запад, в Юту, на Большое Соленое озеро. Несколько отрядов уже отправились туда. Мы должны были последовать за ними. Уипки организовал новый отряд, и нам с Вольфрамом предстояло к нему присоединиться.

Что за жизнь у этих мормонов! Мне не в чем их упрекнуть, я восхищаюсь их усердием, старательностью, их приверженностью этой странной вере; признаю, среди них немало сильных натур, толковых людей, но все, что я узнала об их семейной жизни, внушает мне только отвращение. У них царит многоженство, которое ввел Джозеф Смит будто бы под влиянием повеления свыше.

В это время Вольфрам просил меня стать его женой, пока отряд еще не отправился в путь. С дрожью ждала я этого предложения. Я спросила его, как же нам венчаться, ведь мормоны не признают католических священников и Церковного освящения брака. Он посмотрел на меня с Удивлением. «Мы скрепим наш брак по обычаям мормонов. Разве тебе этого мало?» «Нет! — ответила я ему, залившись слезами. — Единственное, что я принесла с собой из Старого Света, — это моя вера. Я никогда не позволю отнять ее у меня. И ты надеешься, Вольфрам, что я покорюсь обычаям этих людей? Не думаешь ли ты, что я когда-нибудь смирюсь, зная, что у моего мужа есть кто-то еще кроме меня. Нет, Вольфрам, я не стану твоей женой, если наш брак не благословит католический священник и ты не поклянешься, что, пока я жива, не будешь любить никого, кроме меня!»

«Но ты требуешь невозможного, Амелия! — засмеялся он в ответ. — Даже если бы я и обещал — а я охотно бы это сделал, — что проку? Мы среди мормонов и должны следовать принятым у них обычаям. Ведь меня могут заставить взять еще одну жену».

«Но мормонам принадлежишь ты, а не я! — сказала я тогда. — Я никогда не присоединюсь к ним!»

«И ты отказываешься выйти за меня замуж, если на то не будет благословения католического священника? — угрюмо спросил он. — Никогда бы не поверил, что ты так мало любишь меня и так цепляешься за всякие предрассудки».

«Предрассудки? — заметила я с горечью. — Будем откровенны друг с другом, Вольфрам. Да, я полюбила тебя, но никогда не стану твоей женой, разве что перед алтарем католической церкви. Слышишь — никогда!»

Он пожал плечами и удалился, даже не оглянувшись. Я осталась охваченная страхом, близкая к отчаянию. Надежду в меня вселяло только то, что Вольфраму наскучит такая жизнь и он сам отстанет от мормонов. Но, увы!