Властелин мургов

- А король Ургит всегда был таким? - спросил Дарник у Сади. - Похоже, он... ну, скажем, большой шутник. Да, думаю, это подходящее слово. А я-то думал, что мурги даже улыбаться не умеют.

- Он весьма непрост, - ответил Сади.

- А давно ты его знаешь?

- Когда он был помоложе, то частенько наведывался в Стисс-Тор - обычно по делам отца. Полагаю, он хватался за любую соломинку, чтобы вырваться из Рэк-Госку. Они с Салмиссрой прекрасно ладили. Разумеется, до того, как Польгара превратила ее в змею. - Евнух рассеянно потер ладонью бритую голову. - Он не такой уж могущественный король, - отметил Сади. - Детство, проведенное во дворце Таур-Ургаса, сделало его застенчивым и робким, и он всячески избегает какой бы то ни было конфронтации. Его цель - выжить любой ценой. Всю свою жизнь он только и делал, что пытался уцелеть, ему вечно приходилось быть начеку, а это накладывает на характер определенный отпечаток.

- Завтра ты снова будешь говорить с ним, - сказал Бельгарат. - Посмотрим, удастся ли тебе выведать у него какую-нибудь ценную информацию о корабле, который он собирается нам предоставить. Я намерен добраться до острова Веркат до наступления зимних холодов, а некоторые из нас своими выходками могут привлечь нежелательное внимание, если мы тут задержимся чересчур долго. - И старик многозначительно взглянул в сторону Эрионда.

- Но я ни в чем не виноват, Бельгарат, - смущенно запротестовал юноша. - Мне не понравилось это пламя в святилище - вот и все.

- Потрудись в дальнейшем управлять своими настроениями, Эрионд, - саркастически заметил старик. - Не следует пока отвлекаться на борьбу за справедливость.

- Я постараюсь, Бельгарат.

- Буду тебе весьма признателен.

На следующее утро сенешаль Оскатат проводил путников на аудиенцию к королю Ургиту - на сей раз в покои, ярко освященные свечами и куда менее просторные, чем претенциозный Тронный зал. Гарион подметил, что Шелк усердно прикрывал лицо капюшоном, покуда сенешаль находился в их комнате. Во время аудиенции Ургит и Сади вполголоса беседовали, а остальные праздно сидели на стульях, стоящих вдоль стены.

- Это был первый по-настоящему серьезный знак того, что у моего отца наступает помутнение рассудка, - говорил король мургов. Он снова был одет в пурпурный камзол и трико, и сидел в кресле, развалясь и вытянув ноги. - Ему ни с того ни с сего взбрело на ум сделаться королем королей Ангарака. Я же считаю, что надоумил его Ктучик - единственно с целью взбесить Урвона. Но как бы там ни было, - продолжал король, рассеянно вертя на пальце массивный золотой перстень, - всем генералам, вместе взятым, понадобилось немало времени и сил, чтобы убедить моего маньяка-отца в том, что армия Закета как минимум раз в пять превосходит численностью его войско и что Закет может в любой момент раздавить его, словно клопа. Ну а когда справедливость их слов дошла наконец до него, он совершенно потерял человеческий облик.

- Как это? - спросил Сади.

Ургит улыбнулся.

- Он бросился ничком на пол и принялся грызть ковер. Немного успокоившись, отец замыслил хитрость. Он наводнил Маллорею тайными агентами мургов, а мурги, по-моему, самые что ни на есть бездарные шпионы. Но ближе к делу. Закету было в то время лет девятнадцать, и он страстно влюбился в одну Мельсенскую девушку. Ее семья по уши увязла в долгах, и агенты отца, выкупив все их долговые расписки, принялись вовсю давить на бедняг. Блестящий план, родившийся в воспаленном мозгу моего отца, состоял в следующем: девушка должна была распалить и без того пылающего страстью юного Закета, стать его женой и при первой же возможности вонзить кинжал меж августейших ребер. Однако один из мельсенцев, которого наши хитроумные мурги-шпионы наняли себе в помощь, прознав обо всем, тотчас же побежал к Закету и поведал ему о коварных планах врага. Девушку и ее близких тотчас же предали смерти.

- Что за печальная повесть, - вздохнул Сади.

- Это еще цветочки. Нескольких шпионов-мургов "уговорили" рассказать обо всем начистоту - ведь, ты сам знаешь, маллорейцы славятся своим умением уговаривать, - и Закет к своему ужасу узнал, что девушка ровным счетом ничего не знала о планах моего отца. Пораженный в самое сердце, он заперся в покоях Мал-зэтского дворца на целый месяц. Двери закрылись за милым и открытым молодым человеком, обещавшим стать одним из величайших маллорейских императоров, а вышло из добровольного заточения хладнокровное чудовище. Он приказал изловить всех мургов в пределах Маллореи - включая, кстати, некоторых родственников моего отца - и потом развлекался тем, что отсылал их по кусочкам в роскошных ларцах в Рэк-Госку, сопровождая свои дары оскорбительными письмами.

- Но разве эти двое не скрестили потом мечи в великой битве при Тул-Марду?

Ургит расхохотался.