Властелин мургов

Все вошли в большую парадную комнату дома-пирамиды, где стояли каменные скамьи и стол, с потолка свисали хрустальные светильники на цепях, а стены имели странный наклон внутрь. Горим что-то отрывисто приказал одному из слуг, затем повернулся к гостям, одной рукой продолжая обнимать за плечи Сенедру, и сказал:

— Садитесь, друзья мои.

Все сели за каменный стол, потом пришел слуга с подносом, на котором стояли бокалы из полированного хрусталя и пара сосудов жгучего улгского напитка.

— А теперь рассказывайте, что произошло, — произнес священный предводитель улгов.

Белгарат налил себе бокал, а затем кратко поведал о событиях нескольких последних месяцев — об убийстве Бренда, попытке посеять рознь среди алорийцев, о военной кампании против оплота последователей Медвежьего культа — Ярвиксхольма. Слуги принесли подносы со свежими фруктами и овощами и дымящимся мясом, только что снятым с вертела.

— Потом, — продолжал Белгарат, — примерно в то же время, когда мы брали Ярвиксхольм, кто-то проник в детскую комнату ривской цитадели и похитил принца Гэрана из его кроватки. Вернувшись на Остров, мы выяснили, что Шар готов вести нас по следам похищенного принца — во всяком случае, пока Шар будет находиться на сухопутье. И он повел нас на запад Острова, где мы встретили черекских фанатиков. На допросе они рассказали, что приказ о похищении исходил от нового вождя Медвежьего культа — Ульфгара.

— И это оказалось неправдой? — понял проницательный старик.

— Неправды в этом было больше, — ответил Шелк.

— Они и сами не знали, что лгут, вот в чем дело, — продолжал Белгарат. — Все было тщательно подготовлено, и их рассказ выглядел весьма правдоподобным — особенно если учесть, что мы были уже в состоянии войны с Медвежьим культом.

Как бы то ни было, мы затеяли кампанию против последнего оплота культа — Реона, это в северо-восточной Драснии. И вот после того, как мы взяли Реон и захватили в плен Ульфгара, правда стала выплывать наружу. Ульфгар оказался на самом деле маллорейским гролимом, звался Хараканом и не имел абсолютно никакого отношения к похищению. Настоящим же виновником была таинственная личность по имени Зандрамас, — помнишь, я говорил тебе о Зандрамас несколько лет назад. Я точно не знаю, какую роль играет в этом Сардион, но по какой-то причине Зандрамас хочет принести похищенного ребенка в место, указанное в Мринских рукописях, — Место, которого больше нет. Урвон тщетно пытается помешать этому и послал своих слуг сюда на Запад, чтобы те убили ребенка и предотвратили задуманное им.

— У вас есть какие-нибудь идеи насчет того, откуда надо начинать поиск? — спросил Горим.

Белгарат пожал плечами.

— Есть пара наметок. Мы вполне уверены, что Зандрамас покинул Остров Ветров на борту найсанского судна, поэтому оттуда мы и хотим начать. Мринские рукописи говорят, что мне суждено разгадать тайны и найти дорогу к Сардиону, и я вполне уверен, что, когда мы найдем Сардион, Зандрамас и ребенок окажутся неподалеку от него. Может быть, я сумею отыскать какой-то намек в тех Пророчествах — вот только удалось бы заполучить неискаженный экземпляр.

— Похоже, к этому имеют отношение и келльские прорицательницы, — добавила Полгара.

— Прорицательницы? — удивленно произнес Горим. — Раньше они таковыми не были.

— Я знаю, — ответила Полгара. — Одна из них, молодая женщина по имени Цирадис, явилась нам в Реоне и дала некоторые дополнительные сведения и кое-какие советы.

— На них это очень не похоже.

— Я думаю, дело идет к окончательному выяснению отношений, — высказался Белгарат. — Мы были целиком захвачены поединком между Гарионом и Тораком и упустили из виду, что по-настоящему сразиться должны Дитя Света и Дитя Тьмы. Цирадис сказала нам, что это будет последнее противостояние и все решится раз и навсегда. Я подозреваю, что именно поэтому и вышли на свет келльские прорицательницы.

Горим нахмурился.

— Никогда не подумал бы, что их могут озаботить дела других людей, — произнес он в тяжелом раздумье.

— А кто они, эти мастерицы прорицания, святой Горим? — тихим голосом поинтересовалась Сенедра, удивленно взглянув при этом на старца.

— Они, считай, почти наши братья и сестры, — просто ответил он.

Вид Сенедры по-прежнему выдавал ее переживания.

— После создания богами рас настало время разбирать их, — продолжал объяснять Горим. — Рас было семь — по числу богов. Алдур же решил не брать никого, и это означало, что одна из рас осталась неизбранной и без бога.

— Да, это все я слышала, — сказала Сенедра, кивнув.

— Все мы были частью одного народа, — продолжал Горим. — Улги, мориндимцы, карандийцы на севере Маллореи, мельсенцы далеко на востоке и далазийцы. Мы были ближе к далазийцам, но когда пошли дальше в поисках бога Ула, они уже обратились к небу в попытке научиться читать по звездам. Мы попытались призвать их быть с нами, но они не согласились.

— И вы после этого утратили все связи с ними, да? — спросила Сенедра.