Властелин на час

Ей выделили комнату, довольно-таки уютную, с красивым видом на Москву-реку, где было все необходимое для жизни: удобная широкая кровать, гардероб, туалетный столик, телевизор… Ее комната была смежной с детской, которая, в свою очередь, примыкала к спальне хозяев. Таким образом, когда дети ночью плакали, первой вскакивала Алиса, но бывало и такое, что дети спали вместе со своими родителями. В обязанности Алисы входило также помогать хозяйке на кухне – Надя очень хорошо готовила. Но за стол супруги садились без няни – это было оговорено с самого начала. Алиса же могла есть все, что угодно, и сколько угодно из того, что имелось в доме, но отдельно от хозяев. Алису это как раз и устраивало: она не любила, когда ей смотрят в рот. Время от времени ей приходилось гладить белье и прибираться, но она не жаловалась: Аджемовы платили ей пятьсот долларов в месяц плюс питание и проживание. Алиса отказалась от квартиры, которую снимала, перевезла большую часть своих вещей домой, к маме, самое же необходимое – в квартиру, где работала. Получалось, что она очень выгодно устроилась, экономя и на жилье, и на питании. Теперь она могла позволить себе хорошую одежду, какие-то развлечения… Но все равно на личную жизнь времени почти не оставалось…

Отношения с Надей с самого начала сложились ровные, доброжелательные. Но подругами они не стали: Алиса с первого же дня решила для себя, что Дмитрий чрезмерно любит свою молодую (Наде было двадцать три года, а ее мужу – тридцать два) жену, что так любить невозможно, да и незачем. А потому почти сразу же увидела в ней соперницу. Алиса тоже была молода, всего-то двадцать восемь лет, стройная, с золотистыми длинными волосами, чуть рыжее, правда, чем у Нади. Да и вообще на месте этой Нади могла бы быть, если бы так сложились обстоятельства, и Алиса… Она считала, что судьба незаслуженно подарила Наде, этой ничего особенного собой не представляющей женщине, Аджемова. Но поскольку хозяин был патологически влюблен в свою жену и никаких перспектив в плане интрижки или романа не предвиделось, то Алиса стала находить удовольствие в том, чтобы ухаживать за Дмитрием, оказывать знаки внимания, но так, чтобы не заметила хозяйка. Ей казалось, что Надя, слишком много времени уделявшая детям, некоторым образом забросила мужа. А потому старалась сделать так, чтобы Дмитрий всегда оказывался в центре внимания. Она понимала, что это всего лишь игра, но не могла отказать себе в удовольствии немного позлить хозяйку. Она знала, что чем больше дети привязываются к ней, к своей няне, тем меньше вероятности, что ее уволят. Романа-то никакого нет и не будет! Однажды Надя прямо в лоб спросила Алису:

– Ты случайно не втюрилась в моего мужа? – и посмотрела на нее в упор, чуть не прожгла взглядом. С виду такая хрупкая, нежная, с хорошими манерами, а тут вдруг выматерилась и добавила: – Мне озабоченные не нужны, поняла?

И улыбнулась как ни в чем не бывало.

– Иди неси супницу в столовую и думай, о чем я тебе сказала…

А через неделю отреагировал на ее откровенное поведение (Алиса, накрывая на стол, поставила перед Дмитрием тарелку, в которой лежала записка; Надя в это время была на кухне и не могла этого видеть; в записке было: «Вы мне очень нравитесь») и сам Аджемов. Она играла с детьми, Нади рядом не было, и Дмитрий, устроившись в кресле, вдруг сказал:

– Знаете что, Алиса, мы ценим вашу работу, но, пожалуйста, не надо больше этих штучек… Мне бы не хотелось сложностей с женой, тем более что я ее люблю, и мне больше никто не нужен… Так что давайте забудем и станем вести себя дальше так, словно ничего не произошло…

Но Алису учить этим азбучным истинам не надо было: она забыла. Но ровно до следующего раза. Она вообще всегда старалась вести себя так, как ей было удобно.

Потом снова были записочки, стихи, маленькие символичные подарки… Порой Алиса ловила на себе откровенно насмешливый взгляд хозяйки и получала от этого почему-то удовольствие. Ей нравилась такая жизнь…