Властелин на час

– Да, говорил. Сказал, что лучше вовремя остановиться, чем потом жалеть. Говорю же, это не я, а он убил меня, вы не представляете себе, что я тогда пережила… Он смотрел на меня как на истеричную женщину, молча наблюдал за моими действиями, разве что не улыбался… Он ждал, когда я уйду из его квартиры, из его жизни, и тогда он сможет снова вернуться к своему прежнему образу жизни, к своей на время утраченной свободе… Я открыла сумку, достала пистолет, он был заряжен, Сережа сам заряжал мне его, и выстрелила в него…

– Куда стреляли?

– Просто выстрелила, и все. В него. Но не в голову… Куда-то в грудь…

– Один раз?

– Да, один раз… Он упал, я подошла к нему – он был мертв.

– А если бы он был только ранен? Вы выстрелили бы еще раз?

– Понятия не имею. Знаю только, что на полу лежал уже не тот мужчина, которого я так любила, а совершенно чужой мне человек… предавший меня…

– Что собираетесь делать, Надя? Сдаваться? Ведь я могу промолчать, и вы останетесь на свободе…

– Я не знаю, что мне делать, но я должна была рассказать вам правду. Ведь рано или поздно меня вычислят… Удивительно, что меня отпустили, ведь соседи же видели меня, когда я выходила из квартиры… Этот голубой, бросающийся в глаза плащ с меховым воротником, берет… Юля, вы простите меня, что я ввела вас в заблуждение… Зато теперь вам не надо никого искать, убийца – перед вами. Быть может, именно знакомство с вами так повлияло на меня, что я решила во всем сознаться… Вот, собственно, и все, не знаю, что еще могу сказать…

– Вы уверены, что должны сделать это признание официально? Подумайте, Надя, ведь у вас маленькие дети… Что будет с ними, если вас посадят?

– Дима воспитает их хорошими порядочными людьми. Мне так совестно перед ним…

Юля сидела, оглушенная признанием своей ночной гостьи, и сама не знала, как действовать дальше. Судя по всему, Надя действительно убила Саблера.

– Наверное, мне завтра же следует перевести все деньги Сережи на счет моего мужа, чтобы я была спокойна, что они не пропадут… А квартира? Знаете, я бы хотела ее сохранить, не продавать… Вы не поможете мне найти квартирантов, приличных людей? Когда я выйду, возможно, мне придется начинать новую жизнь именно там… Уверена, что Дима недолго будет один. Я сразу дам ему развод, когда бы он ни попросил. И мне, знаете ли, все равно, на ком он женится…

– На Алисе? – грустно усмехнулась Юля. – На вашей няне?

– Нет… Забыла сказать… Алиса уходит от нас. Так неожиданно, вернее, ничего неожиданного в этом нет, просто я привыкла к ней. Но она – молодая симпатичная женщина, у нее, кажется, налаживается личная жизнь. Во всяком случае, она заявила мне сегодня, что собирается замуж, но покинет нас только после того, как будет уверена в том, что ее избранник не какой-нибудь мошенник или брачный аферист… Знаете, она выглядит такой счастливой, я рада за нее… Не скрою, мне не хотелось бы, чтобы она оставалась у нас и постепенно заняла мое место не только в жизни моих детей, но и в нашей супружеской кровати… Хорошо, что она уходит. Интересно, как она отреагирует, когда узнает, что это я, ее хозяйка, убила Саблера?

– Надя, советую вам все-таки не спешить и не идти с признанием в милицию… Быть может, дело зависнет, а вы останетесь на свободе…

– Юля, спасибо вам за все, я понимаю, вы хотите как лучше, но вы забываете, что существует та женщина, у которой я украла Саблера… И она непременно начнет действовать, и письмами уже не ограничится… Я устала жить в постоянном страхе…

– Думаете, в тюрьме вам будет легче?

– Не знаю, – она мучительно улыбнулась. – Никогда не приходилось сидеть.

Юля долго смотрела на нее, и ей показалось, что лицо Нади как-то просветлело после ее неожиданной исповеди. Гримаса отчаяния, не отпускавшего ее в течение нескольких дней, сменилась выражением смиренности, покорности и даже какой-то религиозности. Лицо выражало такую смесь сложных и противоречивых чувств, что Земцовой вдруг стало страшно за эту молодую женщину. В таком состоянии ложной просветленности и обреченности она была готова на самое страшное, и Юля сочла своим долгом воспрепятствовать этому. Вряд ли Надя отдавала себе отчет в том, что ждет ее сразу после суда: тюрьма, унижения, безысходность, потеря детей, семьи, всего, что у нее было…

– Надя, прошу вас, не делайте ничего из того, что вы задумали. Подождите, придите в себя. Ваше решение отдаться властям может измениться уже завтра утром… Предлагаю вам остаться у меня, успокоиться…

Она уже знала, какие таблетки даст. Все было слишком серьезно и трагично.

Надя стала прямо на глазах меняться, появились вялость, сонливость, и Юля без труда уговорила ее лечь в постель и заставила выпить таблетку. Позвонила Дмитрию и сказала, что Надя у нее:

– Понимаете, у нее запоздалая реакция на смерть Саблера. Вы не переживайте, она под присмотром… Скажите только, что произошло в вашем доме, что побудило ее приехать ко мне?..