Властелин пустоты

– Этому – вторая! – крикнул Хранитель.

Не сознавая, что делает, Леон вскинул духовую трубку.

– Не ты! – неожиданно крикнул Умнейший. Только что убитый или опасно раненный, он был уже на ногах, в стремительном броске между Леоном и Хранителем. В ту же секунду Хранитель захрипел и стал оседать. Сразу пять стрелок торчали из его горла.

Над темной тушей неживого чудовища показались головы мальчишек. Отваленные челюсти, безумные глаза… Умнейший шипел, осторожно вытаскивая из предплечья стрелку Леона.

– Торопишься очень…

«Основа Основ» выплюнул Й-Фрона наподобие вишневой косточки. Если быть точнее, корабль плюнул им в планету.

Когда перед ограниченно ценным расступился слой брони и воздух, вырвавшийся из отсека, выдул его в черноту пространства, единственное, что мог сделать ограниченно ценный, – это попытаться увернуться от заблаговременно выращенной лидер-корветом ноги, и Й-Фрон попытался. С таким же успехом плавающий в воде микроб мог бы попытаться покинуть чайник, где ему суждено свариться вкрутую.

Пинок оказался рассчитанным довольно точно: Й-Фрон падал в северное полушарие, на материк. Об остальном можно было пока не беспокоиться: активный скафандр сам сманеврирует в атмосфере и приземлит свою живую начинку по пеленгу Девятого.

Розовое свечение окутало его в ионосфере, мешая видеть. У верхней границы тропосферы оно погасло. С этой высоты зона очистки казалась небольшим круглым пятачком в корочке леса. Потом корочка раздвинулась и отступила за горизонт.

Й-Фрон снял и свернул скафандр. Атмосфера позволяла дышать, но воздух над недавно очищенной зоной оказался обжигающе горячим. Подошвы припекало. Тогда Й-Фрон снова надел скафандр.

Еще на подлете он активировал имплантированный в черепную кость Пароль – индивидуальный распознаватель, телепатически вызванивающий простенький код, – и отметил адекватную реакцию Девятого. Тот не собирался уничтожать вторгнувшегося пришельца, и, значит, ситуация с ним была не из ряда вон. Остальное поддавалось проверке.

Автоном-очиститель лежал на дне обширного карьера. Он работал. Й-Фрон, спотыкаясь, одолел спуск и, с опаской приблизившись, коснулся гладкой поверхности Девятого.

Ни тепла, ни холода он не почувствовал.

Автоном-очиститель покорно принимал температуру среды. Ему было в высшей степени безразлично, что думает о нем получеловеческое существо с Паролем в голове.

Й-Фрон вживил в Девятого тестер. Оставалось лишь отойти на безопасное расстояние и немного подождать.

Девятый не перестал работать. Через несколько минут тестер со щелчком отпочковался, подтверждая полную исправность автоном-очистителя. Й-Фрон знал: будь иначе, тестер немедленно дезактивировал бы Девятого.

Однако потеря заурядов?..

Ни к чему ломать голову самому. Пусть это делает Нбонг-2А-Мбонг. У него их две. Донесение уже ушло на корабль.

Й-Фрон выбрался из карьера. Долго он здесь не задержится, активный скафандр вернет его на «Основу Основ». Стоит приказать ему сделать это, и он сделает. Скафандр – часть корабля, и эта часть во власти ограниченно ценного с условным гражданством. В случайном парадоксе таится единственная сладость десантирования на планету, особенно кислородную. Можно еще раз покинуть скафандр. Можно безнаказанно пнуть его ногой. Можно пропустить очередной виток лидер-корвета, а до следующего витка успеть слетать к границе очищенной зоны и посмотреть, что там и как. Только лишь ради собственного любопытства, потому что клеймо ограниченно ценного не будет с него снято никем и никогда.

В том, что ему попросту хотелось отсрочить возвращение на «Основу Основ», Й-Фрон признался себе гораздо позже.

Хранитель Столицы лежал навзничь, подогнув под себя ноги, и мертвенный синий свет из уцелевших светящихся стеблей заливал его неестественно запрокинутую синюю голову, острый синий кадык, обтянутый тонкой пергаментной кожей, и пять тонких стрелок, вонзившихся глубоко и тоже синих. Капельки темной крови ощупью прокладывали себе путь по морщинам дряблой шеи.

Не помешай Умнейший, стрелок было бы шесть.

«Как же это мы? – то шептал, то отчаянно кричал кто-то внутри Леона. – Как же?..»

Мир съежился. Не стало Нимба над головой и Простора под ногами. Молча разъехалась земля, открывая черную бездонную прорву, и в эту прорву так же молча, не в силах испустить крик ужаса, сыпались Тирсис, Элий, Фаон, Сминфей, Батт… Леон…

– Очнись, на тебя смотрят, – скороговоркой шепнул Умнейший и толкнул его локтем в бок.

Смотрят… Пусть.

– Сминфей, сбегай-ка за Парисом и Кирейном, – нарочито бодрым голосом приказал Умнейший. – Морочника с одрами можно отпустить, пусть ждет нас в деревне у яйцеедов. А вы четверо посмотрите-ка, что там в ближайших коридорах. Только чур далеко не ходить и руками ничего не трогать.

Леон кивнул, когда Тирсис вопросительно взглянул на него, и подростки, подхватив духовые трубки, разбежались. Пожалуй, даже слишком охотно.

– Спасибо, – глухо сказал Леон. – Я этого никогда не забуду. Но почему ты уберег именно меня?