Властелин сердец

Все это произошло сегодня. А сейчас Джей сидел в кинозале, просматривая отснятые материалы, я грызла ручку, а Кэнди, влюбившаяся в Льюиса с первого взгляда, механически печатала на машинке.

— Вид отсюда не впечатляет, — лениво произнес Льюис.

Я посмотрела в окно на жухлый газон внизу. Подумать только, что волнует его в такой момент! Он может стать кинозвездой, героем-любовником номер один в Соединенных Штатах, а рассуждает о каком-то виде! Я вообразила его любимцем публики, обремененным «Оскарами», проталкивающимся сквозь толпу и время от времени заезжающий на своем кадиллаке проведать бедную старушку Дороти, которая ему все это устроила. Я уже начала гордиться собой, когда зазвонил телефон. Влажной от волнения рукой я схватила трубку.

— Дороти? Это Джей. Дорогая, твой приятель очень хорош, просто великолепен. Приезжай, сама посмотришь. Он — лучшее, что я видел со времен Джеймса Дина.

— Он здесь, — сказала я сдавленным голосом.

— Вот и чудесно, захвати его с собой.

Получив поцелуи от Кэнди, слезные железы которой снова работали вовсю, мы прыгнули в мою машину и, побив рекорды скорости, преодолели две мили, отделявшие нас от студии, где попали прямо в объятия Джея. Говорить «мы» — не совсем точно, Льюис все это время насвистывал, покачивал ногой, в общем, откровенно скучал. Он вежливо приветствовал Джея и уселся рядом со мной в темноте; нам прокрутили запись.

На экране его лицо выглядело по-другому, в нем появилось что-то неуловимое, волевое, жестокое и в то же время привлекательное… что-то смутившее меня. Незнакомец с потрясающей непринужденностью и естественностью встал, прислонился к стене, закурил, зевнул, улыбнулся, словно был совсем один. Камера ничуть его не смущала, казалось, он ее даже не замечает. Зажгли свет, и Джей торжествующе повернулся ко мне:

— Ну, Дороти, что скажешь?

Конечно, он только что сделал открытие. Ни слова не говоря, я несколько раз кивнула — лучшее средство скрыть свои подлинные чувства. Джей повернулся к Льюису:

— А что вы о себе думаете?

— Я не думаю о себе, — холодно ответил он.

— Где вы учились актерскому искусству?

— Нигде.

— Нигде? Ну, полно, дружище…

Льюис встал. С неожиданным отвращением он сказал:

— Я никогда не лгу, мистер… э-э-э…

— Грант, — машинально подсказала я.

— Я никогда не лгу, мистер Грант.

Впервые в жизни я увидела Джея Гранта в замешательстве. Он слегка покраснел.

— Я и не говорил, что вы лжете. Просто для новичка вы держитесь удивительно естественно. Дороти подтвердит.

Он повернулся ко мне, его молящий взгляд вызвал у меня желание расхохотаться. Но я пришла ему на помощь.

— Это правда, Льюис, ты великолепен.

Он посмотрел на меня, улыбнулся, затем внезапно наклонился ко мне так, будто мы были одни.

— Тебе действительно понравилось?

Его лицо находилось всего в дюйме от моего, и я неловко заерзала в кресле.

— Да, Льюис, уверена, тебя ждет большое будущее. Я…

Джей вежливо кашлянул, как я и ожидала.

— Я составлю контракт, а вы, Льюис, если хотите, можете показать его своему адвокату. Как мне с вами связаться?

Вжавшись в кресло, я с ужасом услышала, как Льюис спокойно ответил: «Я живу у миссис Сеймур».

Глава шестая

По причине моей слабой известности в Голливуде, большого скандала не получилось. Несколько намеков тут и там; несколько глупых поздравлений с успехами «моего протеже». Слухи так и не покинули пределов моего офиса. Ни один репортер не постучал в мою дверь. Короткая строка в газете сообщала, что знаменитый Джей Грант подписал контракт с никому неведомым молодым человеком — Льюисом Майлзом. Пол Бретт был единственным, кто всерьез поинтересовался за импровизированным обедом в студийном буфете, что я собираюсь делать с Льюисом. Он похудел, это ему шло, и приобрел тот налет печали, который в этой стране так свойственен сорокалетним мужчинам. Он вдруг заставил меня вспомнить, что на свете есть мужчины и любовь. Я весело ответила, что между мной и Льюисом ничего нет, что я просто за него рада и что он скоро съедет от меня. Взгляд Пола выражал полное недоверие.

— Дороти, ты мне всегда нравилась тем, что в отличие от других женщин не врешь и не ломаешь глупых комедий.

— И что?

— Только не говори мне, что ты вот уже месяц живешь с симпатичным молодым мужчиной в полной невинности. Я готов допустить, что он действительно не лишен привлекательности…

Я рассмеялась.

— Пол, поверь мне, он меня ни капли не интересует, так же как и я его. Понимаю, это кажется странным, но так оно и есть.

— И ты можешь поклясться?

До чего же очаровательна эта свойственная мужчинам мания вырывать клятвы по любому поводу! Я поклялась, что говорю правду, и, к моему изумлению, лицо Пола буквально просветлело. Я и не подозревала, что он может быть настолько доверчив, чтобы отнестись всерьез к женскому слову, или настолько влюблен, что его устроит любое мое обещание.