Властелин Севера

— Нить обрывается? — задала вопрос мудрая Фрийя.

— Эта нить бесконечна, — ответствовала ваническая красавица.

После некоторого молчания Хольда заговорила вновь:

— И все-таки она воин.

— Не спеши, — Фрийя укоризненно посмотрела на более молодую богиню, — Ее нить длинна. Она еще покажет себя.

Обе богини решили не продолжать свой стародавний спор. Фрийя молча встала, сошла с трона и удалилась в темноту. А Хольда завистливо покосилась на волшебный трон, но не стала нарушать вековечных законов. Она ушла прочь от соблазнительного сиденья, но ей не нужен был трон, чтобы видеть красивую девушку, свою избранницу, которая неторопливо брела по уснувшему цветочному полю к тому месту, где находилась дружина людей и эльфов. Она шла медленно и слегка неуклюже, с трудом передвигаясь, обремененная тяжестью своего выпирающего живота.

* * *

Великое древо Вселенной раскинуло свои ветви над Асгартом и остальными мирами, связывая их всех в единое целое. Его яркая и пышная крона служила небом над всеми небесами, а ствол был основой, стержнем, пронизывающим все миры, главным столбом, подпирающим крышу Вселенной. Глубоко внизу, где могучие корни уходили в пустоту, тихо журчал Колодец Судеб, откуда брали свой исток все реки. Спрятанный в тени одного из могучих корней мирового Ясеня, Колодец оставался вне видимости богов и великанов, людей и эльфов, карликов и гномов. Там, возле скрытого от глаз Колодца, обитали три девы, которых называли норнами. Одну из них, самую старую звали Вюрд — эта многомудрая старуха знала все о том, что было. Молодую звали Верданда — сия норна была сведуща во всем, что творилось сейчас во всех девяти мирах. А самую юную из трех дев звали Скульд — она ведала все, что должно произойти в будущем. Три норны творили судьбы всех сущих, неустанно трудясь над бесконечным полотном истории, в котором тянулись тысячи нитей, сплетаясь в затейливые узоры судеб, порой счастливые, а порой трагичные. Старые нити обрывались, а на их месте появлялись новые, и полотно росло и двигалось вперед, покорное непреодолимой воле норн. Но среди всех нитей была одна, которая заметно выделялась среди прочих. Она обрывалась посреди узора, а конец ее торчал свободно, оставляя возможность трем Ткачам продолжить ее, привязав к ней начало другой нити. Кончик оборванной нити торчал, терпеливо дожидаясь своей участи. А Норны все пряли и пряли свой одним им известный узор, сплетая прошлое, настоящее и будущее в единый холст времени без начала и конца.

* * *

Неожиданно кромешная тьма, окружавшая мгновения назад сознание Вульфа, осветилась хороводом огней, поначалу едва заметных, но с каждым мигом разгорающихся все ярче и ярче. Они закружились перед его внутренним взором, ускоряя ход и затягивая его в свой безумный круговорот. Потом Вульф услышал голос. Он конечно узнал его, ибо узнал бы его среди сотен тысяч прочих голосов. Звук этого голоса нарушил тишину его разума и вернул к жизни его сознание.

— Помоги мне! — звала Хильдрун.

Вульф приоткрыл глаза и увидел усеянное звездами небо. Он ощутил, что лежит на спине, но тем не менее не чувствовал ничего вокруг. Он не знал, холодно ли вокруг, или тепло, дует ли ветер, он не ощущал боли от ран, а также не чувствовал своих мышц. Однако каким-то образом ему удалось приподняться и оглянуться вокруг. Тогда он увидел свою дружину, братьев, Хельги и Сигрун, которые молча сидели возле него.

— Помоги мне, Вульф! — услышал он вновь голос Хильдрун.

Вульф откинул плащ и встал. С удивлением он обнаружил, что люди и эльфы продолжали сидеть, как ни в чем не бывало, словно не замечали его. Он оглянулся по сторонам, но никто из людей не смотрел на него. И тут его взгляд упал вниз, и он увидел лежащего на земле человека, укрытого черным с красной каймой плащом. Лицо со впалыми щеками и серыми мешками под глазами показалось ему знакомым. Вглядевшись повнимательнее, он с ужасом обнаружил, что смотрит на самого себя. В изумлении он отпрянул в сторону, а потом взглянул на свои ноги, руки, туловище, не веря своим глазам. Второй Вульф неподвижно лежал на траве, похожий на мертвеца, в окружении близких. Вульф знал, что это не сон, но не мог поверить в то, что видел.

— Вульф! — позвала Хильдрун в третий раз.

Звук ее голоса отвлек его от этого невероятного открытия. Он обернулся и увидел стоящую между рассевшихся на земле людей Хильдрун. Ее длинные локоны отливали серебром в блеклом свете полной луны, а большие синие глаза пристально смотрели на него, подобные двум горным озерам, в чьих кристально чистых водах отражается свет звезд и месяца. На ней не было одежды, ее живот, обремененный созревшим плодом, выдавался далеко вперед. Она поманила его рукой, и Вульф подошел к ней. Девушка взяла его за руку и повела прочь от этого места.