Властелин Севера. Песнь меча (сборник)

В Шотландии все тихо, поведал мне Оффа. У короля Аэда образовался свищ, и это поубавило ему воинственности. Хотя, конечно, скотты продолжают вовсю угонять скот из Нортумбрии, где мой дядя, узурпатор Эльфрик, теперь называет себя не иначе как повелителем Берниции.

– Он хочет быть королем Берниции? – спросил я.

– Он хочет, чтобы его оставили в покое, – ответил Оффа. – Сам Эльфрик никого не трогает, копит деньги, признал Гутреда королем и все время держит наготове свои мечи. Твой дядя не дурак. Он приветствовал датских переселенцев, потому что те предложили ему защиту против скоттов, но при этом Эльфрик не разрешает войти в Беббанбург ни одному датчанину, которому он не доверяет. Он все время печется о безопасности крепости.

– Но он хочет быть королем? – настойчиво продолжал расспрашивать я.

– Если даже и хочет, – ядовито отозвался Оффа, – то предпочитает благоразумно помалкивать, чтобы не гневить Бога.

– A его сын жив?

– Теперь у него два сына, оба юные, а вот жена умерла.

– Я слышал об этом.

– Его старшему сыну понравились мои собаки, и он просил, чтобы отец их купил. Но я отказался продать.

Помимо этого я немного узнал от Оффы о Беббанбурге – только то, что там расширили главный зал и – еще более зловещая новость – перестроили также внешнюю стену и нижние ворота, сделав их выше и сильнее.

Я спросил, бывал ли он со своими собаками в Дунхолме. Оффа удивленно посмотрел на меня и перекрестился.

– Ни один человек не входит в Дунхолм по доброй воле, – ответил он. – Твой дядя дал мне эскорт, чтобы проводить меня через земли Кьяртана, чему я весьма рад.

– Похоже, Кьяртан процветает? – горько вопросил я.

– Он разрастается, как вечнозеленый лавр, – сказал Оффа и, видя мое недоумение, пояснил: – Он процветает, вовсю грабит, насилует и убивает, а Дунхолм служит ему надежным укрытием. Но влияние Кьяртана шире, много шире. У него есть деньги, и на них он покупает себе друзей. Если какой-то датчанин жалуется на Гутреда, можешь быть уверен: этот датчанин берет деньги у Кьяртана.

– Я думал, Кьяртан обязался выплачивать Гутреду дань?

– Он платил ее всего один год. A потом доброму королю Гутреду пришлось обходиться без нее.

– Доброму королю Гутреду?

– Так его называют в Эофервике, – сказал Оффа, – но называют только христиане. Датчане же считают его легковерным дураком.

– Из-за того, что он христианин?

– A христианин ли он? – спросил самого себя Оффа. – Да, Гутред во всеуслышание заявляет, что христианин, и ходит в церковь, но я подозреваю, что он все еще наполовину верит в старых богов. Но он не нравится датчанам не только поэтому. Он пытается взимать с датчан налог на церковь. Эту затею не назовешь умной.

– И сколько же еще осталось править доброму королю Гутреду? – заинтересовался я.

– За пророчества я беру дороже, – ответил Оффа. – Так уж повелось, что все бесполезное стоит дороже.

Я не спешил открывать кошелек.

– A как насчет Ивара? – спросил я.

– В смысле?

– Он все еще признает Гутреда королем?

– Пока что – да, – осторожно произнес Оффа, – но ярл Ивар снова стал самым могущественным человеком в Нортумбрии. Он взял деньги у Кьяртана и, как я слышал, набрал на них себе воинов.

– Зачем?

– A ты сам как думаешь? – саркастически спросил Оффа.

– Чтобы посадить на трон своего человека?

– Вполне возможно, хотя у Гутреда тоже есть своя армия.

– Армия саксов?

– Армия христиан. По большей части – саксов.

– Похоже, надвигается гражданская война?

– В Нортумбрии, – отозвался Оффа, – всегда надвигается гражданская война.

– И Ивар победит, – сказал я, – потому что он безжалостен.

– Он стал более осторожным, – заметил Оффа. – Аэд преподал ему хороший урок три года тому назад. Но через некоторое время Ивар обязательно нападет. Когда будет уверен, что сможет победить.

– Ну, в таком случае Гутред должен убить Ивара и Кьяртана.

– Что должны делать короли, это превыше моего скромного разумения. Я учу собак танцевать, а не людей – править. Ты желаешь знать новости о Мерсии, мой господин?

– Я желаю знать новости о сестре Гутреда.

Оффа слегка улыбнулся.

– О Гизеле? Она теперь монахиня.

Я был потрясен.

– Как монахиня? Неужели Гизела стала христианкой?

– Сомневаюсь, что она христианка, – ответил Оффа, – но, по крайней мере, отправившись в монастырь, она обрела защиту.

– Защиту от кого?

– От Кьяртана. Он хотел выдать Гизелу замуж за своего сына.

Эта новость донельзя меня удивила.

– Но ведь Кьяртан ненавидит Гутреда, – сказал я.

– И тем не менее решил, что сестра Гутреда будет подходящей партией для его одноглазого сына. Подозреваю, что он спит и видит Свена королем Эофервика, а женитьба на сестре Гутреда помогла бы осуществлению этих честолюбивых мечтаний. Как бы то ни было, Кьяртан послал людей в Эофервик и предложил Гутреду деньги и мир. Он вдобавок пообещал, что перестанет калечить христиан, если получит согласие на брак. Думаю, для Гутреда то было немалым искушением.

– Как он мог?!