Властелин Сонхи

По дороге Янжек рассказывал, как обычно, об истории Дукона, основанного тысячу двести восемнадцать лет тому назад мятежным герцогом Дуконом Праглийским, выдающимся инженером своего времени. Тейзург слушал все с той же улыбочкой. «Помилуйте, да я это уже знаю, но вы говорите, говорите, забавные факты, особенно в вашей интерпретации», – промурлыкал он снисходительно, когда экскурсовод деликатно осведомился, продолжать ли ему.

Зато охранник выглядел заинтересованным. По крайней мере, Янжеку так показалось, хотя не разберешь, физиономии-то не видно – только темные глаза блестят над шарфом.

Эту братию с тяжелыми кулаками и скупо отмеренными мозгами он тоже не любил, пусть и не так непримиримо, как заносчивых магов. Но раз уж его угораздило попасть на таких клиентов, он не ударит лицом в грязь и выложит все, что полагается, хотя бы для благодарного дуболома-охранника.

Холм мастера Кнеца венчала гигантская человекоподобная фигура с цилиндрической головой, занесшая ногу над черепичными крышами теснившихся вокруг одноэтажных строений. Полая и ажурная – вся из металлических прутьев, засиженных птицами, сквозь нее виднелся городской ландшафт под дымным небом. Ясно, что топтать дома не пойдет, а все равно выглядит угрожающе.

Прокашлявшись – от смога першило в горле, обычное дело – Янжек начал рассказывать о гениальном изобретателе, который давным-давно жил на этом холме. Однажды он сделал механического человека, чтобы тот познавал мир и приносил людям пользу. Механический человек был великаном ростом с трехэтажный дом. Вначале он ко всем относился по-доброму, но окружающие боялись, что он кого-нибудь убьет, и вдобавок насмехались над ним из-за цилиндрической головы. В результате он возненавидел все человечество и в первую очередь своего создателя, который наделил его уродливой внешностью. Начал отрывать людям головы: ты мою голову высмеивал – ну, так у тебя сейчас никакой не будет. Гонялся за всеми встречными, кого не схватит, того растопчет. Ненавистного мастера Кнеца не трогал до поры лишь потому, что влюбился в его красавицу-дочь, но когда увидел барышню с женихом, так обезумел, что истребил население всего холма и нескольких окрестных кварталов, только влюбленная пара чудом сбежала. Кончилось тем, что Кнец пожертвовал собой, чтобы заманить чудовище на пустырь, где волшебники подготовили ловушку. Напоследок механический человек ударом кулака размозжил голову изобретателю, но тут маги пустили в ход заклинание, от которого железные сочленения начали вибрировать и развинчиваться, так что он мигом рассыпался на куски. Эти куски шевелились, пытаясь опять собраться вместе, однако самый молодой из магов, тоже влюбленный в дочь старого Кнеца, подбежал и выхватил из кучи металлолома артефакт, привязывающий душу к телу – это была тряпица с тайным магическим рисунком-заклинанием. Громадные стальные челюсти напоследок вцепились храбрецу в икру, и он после этого до конца жизни хромал, а девушка благополучно вышла замуж за своего возлюбленного. Прошли века, и на холме, где когда-то стоял дом Кнеца, установили эту грандиозную статую в честь гениального мастера и его взбунтовавшегося изобретения.

– М-да, унылая история, – Тейзург адресовал экскурсоводу ласковый сострадательный взгляд. – Если это главная городская легенда, чего и ждать от остального…

– Почему же унылая, сударь? – спросил задетый за живое Янжек.

Со всем политесом, на какой вправе претендовать богатый клиент.

– Персонажи удручают, – доверительно пояснил собеседник. – Вдобавок остался без ответа вопрос, что за невезучую сущность мастер Кнец засадил в свое выдающееся творение. Полагаю, это был либо человек небольшого ума, либо глупый мелкий демон. Уважающий себя демон Хиалы не израсходовал бы столь бездарно драгоценный шанс оттянуться в мире людей. И не влюбился бы в какую-то снулую девицу, о которой известно только то, что она была красивая, как же иначе, а возжелал бы по меньшей мере население целого квартала, с самыми умопомрачительными последствиями для населения…

Он произнес это мечтательно, словно сам был демоном Хиалы. Янжек украдкой тронул висевший на шее оберег от демонов, но тот был ни холодный, ни теплый – значит, с клиентом и его спутником все в порядке. Уголки губ Тейзурга чуть дрогнули, как будто обозначив снисходительную улыбку, но поди угадай, своим мыслям он улыбнулся или заметил жест экскурсовода.

– Я склоняюсь к тому, что это все же была человеческая сущность. Душераздирающие страдания по поводу осмеянной цилиндрической головы, пресные романтические чувства… Демон, даже самый бестолковый, наслаждался бы ситуацией, избегая грошовых эмоциональных ловушек. А ты как думаешь?

– Не могу определить.

– Хантре, я ведь прошу тебя не определить, а подумать. Право же, думать полезно, этому стоит научиться… Серьезно, я тебе это настоятельно рекомендую. Тот, кто не пытается думать и полагается только на свое непогрешимое восприятие, рискует в один прекрасный день оказаться в идиотском положении, могу привести сколько угодно примеров.