Властелин Сонхи

Господин по такому случаю надел живописно порванный камзол и рубашку с истрепанными кружевами – то ли студент, то ли авантюрист с дерзкими смеющимися глазами под черной пиратской косынкой, которую он называл «банданой». Уж как встречные дамы на него заглядывались! А семенившего рядом Шныря никто не видел благодаря скрывающим чарам.

На изнанке дома было тесно, повсюду облезлые выдвижные ящики разного цвета. По стенам и потолку, точно древесные грибы, лепились подушечки – одни с блеклой вышивкой, другие как новенькие.

Тутошние попрятались, затаились, никто не осмелился перечить, и Шнырь показал Тейзургу неприметный синий ящичек, в котором лежали сокровища: деревянная шкатулка и несколько холщовых мешочков со всякими редкостями вроде чешуи новорожденной русалки, сушеной убегай-травы, пыльцы флирии, окаменевших слез хвостатой горной девы. Маг забросил все это к себе в кладовку, а потом обратился к другим ящикам, не до конца задвинутым – оттуда доносились еле слышные шорохи, в щелках поблескивали настороженные глаза.

– Я забрал то, что вам не принадлежит, мне оно нужнее, чем вам. Но не обижайтесь, я кое-что оставлю взамен!

И вытащил из кладовки большой кувшин сливок, да в придачу коробку, полную склянок с полезными для народца зельями: одни тебе прыгучести добавят, другие помогут восстановить силы, ежели кому-то от экзорцистов достанется.

Известное дело, шнырёв господин всех умнее: после таких отменных подарков здешние жители останутся довольны, хотя между собой поворчат для виду.

Когда господин хочет завести врага, уж он его так обсмеет, такие каверзы подстроит, что враг получится злее некуда, а если, наоборот, задумал кого-то к себе расположить, тоже всенепременно своего добьется, один Крысиный Вор исключение: господин Тейзург к нему по-хорошему, а тот огрызается.

– Шнырь, а ведь мне полагается награда от Светлейшей Ложи, – заметил он на обратном пути. – Достопочтеннейший коллега Шеро издал указ: кто найдет похищенные компоненты для магических зелий, тому заплатят, так что я вправе претендовать… Но у Ложи нет денег – всю ее казну и капиталы Королевского банка увел покойный коллега Чавдо, я даже готов предоставить Ларвезе государственный займ, это было бы забавно… Впрочем, я отвлекся. Поскольку ингредиенты весьма ценные, и заплатить за них Ложе, увы, нечем, я вынужден забрать в счет вознаграждения сами ингредиенты. Полагаю, это допустимо, и это ни в коем случае нельзя назвать присвоением чужого добра, то бишь вульгарной кражей. Шнырь, ты ведь со мной согласен?

– Еще как согласен, господин! Это Крысиный Вор мою крыску вульгарно присвоил – цапнул и не отдал, когда я в него крыской бросил, помните, я же много раз вам рассказывал. А вы не такой! Вы по-честному нашли, это ведь я для вас нашел, и по-честному взяли найденное в уплату! Да я и в кружку, и в тарелку наплюю тому, кто станет говорить иначе…

– Вот именно, мой незаменимый Шнырь, – благосклонно промурлыкал господин Тейзург.

Они шагали по безлюдной улице, вдоль многоэтажных домов с битой лепниной и пятнами яичных желтков с присохшими остатками скорлупы на стенах. Кое-где уже соорудили леса, но работников не видать. Шнырь сердито жмурился, когда из переулков слепило вечернее солнце: зелье зельем, но это уже чересчур! Ночь всяко лучше дня, правда же?

Когда перед ними на мостовую что-то шлепнулось, он мигом отпрыгнул назад, и господин тоже не растерялся, выставил магический щит… Но это была всего лишь роза – вялая, разлохмаченная, как будто ее вытащили из помойки.

– Эй, иди сюда, у меня для тебя кое-что есть! – донесся сверху звонкий выкрик.

Оба запрокинули головы: на лесах на уровне четвертого этажа стояла то ли девчонка разбойного вида, то ли вертлявый длинноволосый мальчишка – не разобрать, даже зоркий Шнырь не разобрал: может оказаться и так, и этак.

– Кто ты, прелестное существо? – улыбнулся господин Тейзург.

Хотя существо было вовсе не прелестным, скорее уж разбитным и нахальным. В руках ничего, но вдруг еще чем-нибудь кинет?

– Лезь сюда, не пожалеешь!

Призывно махнув рукой, она исчезла в оконном проеме (или он исчез) – только доски скрипнули да просыпалось немного штукатурного сора.

– Что ж, принимаю твое приглашение… – хмыкнул господин, его глаза азартно загорелись. И добавил вполголоса, обращаясь к спутнику: – Не сомневайся, Шнырь, я храню верность нашему Крысиному Вору, но под этим подразумевается, что я ни за что не оставлю его в покое, а вовсе не отказ от других приключений.

– Ваша правда, господин, чтоб я никогда больше никому в тарелку не плюнул, ежели в этом сомневаюсь! – с готовностью согласился гнупи.

– Идем. Я заинтригован.