Властелин вампиров

— То есть использовать единственный способ уничтожения вампиров… иначе говоря…

— Вскрыть гроб, пронзить сердце вампира деревянным колом и отрубить голову. Именно так! — сказал Дейл.

— Но… проделать все это с телом Аллены! — воскликнул Ралтон. — Я не могу и подумать о том, что ее так изуродуют.

— Вы бы предпочли, чтобы ее мертвое тело сохранило свою нынешнюю жуткую трупную жизнь? — строго спросил доктор Дейл. — Вы предпочитаете видеть, как она, наполненная этой жизнью, каждую ночь выходит из гроба и кормится собственной дочерью, а позднее, возможно, и другими? Нет, Ралтон, нам придется обойтись с телом вашей покойной жены именно так. Только тогда из тела Аллены Ралтон исчезнет вампирическая жизнь. И затем мы сможем разделаться с тем, кто стоит за всем этим, с повелителем вампиров, который вампиризировал и убил вашу жену и продолжает сеять здесь зло…

Он внезапно замолчал. Мы все застыли, когда снаружи донесся леденящий сердце звук — неожиданный лай и вой собак на псарне, вздымающийся в крещендо страха и ярости.

— Собаки! — воскликнул Хендерсон. — Они воют, когда…

— Наверх, быстрее! — крикнул доктор Дейл. — Аллена Ралтон уже побывала в доме этой ночью и, возможно, вернулась!

Все, не исключая Ралтона, поспешили к двери, но на пороге перед нами возник Смарт, дворецкий Ралтона.

— Только что прибыл гость, сэр, — сказал он Джеймсу Ралтону. — Это господин Геррит Гейзерт.

— Геррит Гейзерт! — не сдержался доктор Дейл.

На лице Джеймса Ралтона отразилось облегчение.

— Ах, Геррит, — сказал он. — Видимо, это он переполошил собак. Просите.

Доктор Дейл прищурил глаза, мое сердце забилось сильнее. Наконец Смарт ввел гостя в библиотеку. Джеймс Ралтон протянул вошедшему руку.

— Вы довольно поздно, Геррит, — сказал он. — Вы нас немного испугали.

— Испугал? — негромко повторил Геррит Гейзерт. — Чем же я мог вас испугать? Очень сожалею, если так.

Геррит Гейзерт, которого мы с доктором Дейлом внимательно разглядывали, был высоким, почти костлявым человеком, одетым в черное и производившим внушительное впечатление. Его возраст определить было трудно. Если судить по прямым черным волосам, бледному, без единой морщинки лицу и прямой спине, ему было не больше тридцати — но что-то в выражении его лица и повелительном взгляде черных глаз заставляло задуматься, так ли это.

В нем, действительно, ощущался громадный жизненный опыт, и весь он был проникнут самообладанием и уверенностью в себе. На это намекал высокий лоб; черты характера яснее отражали длинный прямой нос и заостренный угрюмый подбородок и с полной ясностью выказывала прямая и ровная, едва ли не жестокая складка губ. Белая кожа туго обтягивала кости лица. Чем дольше я на него смотрел, тем неопределенней казался его возраст и тем отчетливей проступала в нем властность и привычка повелевать.

— Я сожалею, что испугал вас, — повторил он мягким, почти бархатным голосом. — Я поздно возвращался домой из города, увидел у вас свет и подумал, что мог бы зайти…

— О, это не ваша вина… Собаки на псарне начали выть, когда вы появились, — нервно объяснил Джеймс Ралтон. — Позвольте представить вам доктора Джона Дейла из Нью-Йорка и мистера Харли Оуэна, его ассистента. Они приехали помочь Хендерсону с лечением Оливии.

Геррит Гейзерт поклонился. Мне показалось, что его черные глаза с внезапным интересом и вызовом скрестились с карими глазами Дейла.

— Как поживает Оливия? — спросил он, придав голосу должную нотку вежливого сочувствия. — Надеюсь, ей не стало хуже?

Ралтон помедлил.

— Нет, не совсем, — сказал он. — Однако болезнь приняла странный оборот. Хендерсон счел нужным спросить совета у доктора Дейла и мистера Оуэна.

Он обернулся к нам.

— Думаю, я ненадолго отлучусь и проверю, в порядке ли она. Так мне будет спокойней после случившегося… Вы не возражаете, Геррит? Доктор Дейл?

— Конечно же нет, — сказал Дейл. Геррит Гейзерт вновь поклонился в знак согласия.

С уходом Ралтона в воздухе повисла ощутимая напряженность. Гейзерт стоял у камина, глядя на доктора Дейла и Хендерсона с улыбкой, в которой угадывалась скрытая насмешка.

— Видимо, — обратился к Гейзерту доктор Хендерсон, — вы не очень опасаетесь поздних прогулок по этим пустынным холмам.

— Я не против время от времени прогуляться, — еще шире улыбнулся Геррит Гейзерт. — Но что верно, то верно — моя фамильная усадьба стоит в довольно уединенном месте.

— Я много слышал о ней, — заметил Дейл. — Как и о вас.

— Что же вы могли обо мне слышать? — улыбнулся Гейзерт. — Я просто довольно-таки нерадивый школяр и веду наполовину отшельнический образ жизни.

— Мне рассказывали, — сказал доктор Дейл. — Но я также слышал или, вернее, читал о другом Геррите Гейзерте.

— Другом Геррите Гейзерте? — переспросил Гейзерт, нахмурив черные брови. — О ком это вы?

— О Геррите Гейзерте, который почти двести лет назад был вынужден бежать из этой местности, где заработал славу исключительно злостного колдуна и прислужника дьявола, — ответил Дейл. — Когда доктор Хендерсон упомянул ваше имя, я сразу о нем вспомнил.

Черные глаза Гейзерта больше не улыбались и глядели со смертельной угрозой.