Властелин вероятности

Мы еще пытались бродить кругами, но уже не далеко. Шакалы снова приблизились. Я хотел выстрелить, но пистолет заело из-за песка, я попробовал его прочистить и сломал спусковой крючок.

– Нас съедят, – всхлипнула Танечка. Подумала и добавила: – Но можно помолиться богу. Может, он помогает?

– Мама говорит, что бога в Советской стране нет.

– А моя говорит, что об этом нельзя говорить другим людям, но он сидит на небе и помогает, если молятся.

– А ты умеешь молиться? – поинтересовался я.

– Нет, – созналась Танечка. – Но может, его просто попросить? Он поймет, что нас не учили молиться, и поможет так.

Мне затея не нравилась.

– Надо стать на колени, – все же посоветовал я.

– На коленях молятся арабы, – с сомнением вздохнула она. – Кажется, у них другой бог.

– Знаешь, нам, наверное, все равно. Может, хоть один из двух богов согласится помочь. Давай станем на колени, а молиться будем по-русски, тогда один подумает, что просят его, а другой – что его. Может, даже запутаются и помогут оба.

Мы опустились в горячий песок.

– Боженька! – начала Танечка. – Помоги нам отсюда выбраться!

– Мы тебя очень просим! – добавил я, ерзая. Коленки обжигало песком.

Ничего не менялось.

– Ой, я вспомнила одну настоящую молитву! – встрепенулась Танечка. – Марина Валерьевна читала нам «Сказку о царе Салтане». Там царевич молился ветру! И ветер вынес его из океана на берег.

– И как надо молиться? – Мне никто не читал эту сказку, но чужой успех вселил в мое сердце надежду.

– Повторяй за мной. Ветер, ветер, ты могуч, ты гоняешь стаи туч. Давай теперь вместе скажем молитву и попросим нас спасти.

– Ветер, ветер, ты могуч, – хором пропели мы, не поднимаясь с колен. – Ты гоняешь стаи туч! Помоги нам!

– Надо ему что-то пообещать, – вспомнила Танечка. – Самое сокровенное.

– Ветер, ветер, я тебе обещаю, что не буду больше обижать маму, – сказал я первое, что пришло в голову.

– А у меня можешь взять все секретики, – не пожалела Танечка. – Даже тот, что за помойкой, и тот, который у стены, из золотинки и фантика.

По сравнению с этим мое обещание показалось каким-то мелочным. Шакалы подходили смелее.

– А у меня возьми магнит, – спохватился я. – Самый сильный, от локатора. Он может смагнитить даже молоток и даже скрепки через стенку тумбочки!

Все изменилось.

Ветер сменил направление и стал дуть порывами. Затем стих и как-то странно дунул у самой земли, собрался песчаным вихриком и потянул нас за собой. Мы встали и направились вслед за ним.

Иногда он стихал, вынуждая нас останавливаться, но вскоре вновь начинал путаться под ногами, и мы послушно следовали за ним. Был уже вечер, когда мы добрались до нашего дома. Нас отругали и сказали не водиться друг с другом, а доктор сделал мне сорок уколов от бешенства прямо в живот. И еще мне зашивали руку иголкой, я орал и брыкался, но медсестра держала крепко.

Конечно, родителей мы не послушались и часто играли вместе, но за черту никто из нас больше никогда не ходил. Ксюшка принесла с берега озера мой оплавленный камень. Я выменял его у нее на осколки стекла от цветных аэродромных прожекторов. Они с Лешкой рассорились, и она ему так и не показала дорогу. Лешка попытался найти озерцо сам, но вернулся ни с чем. Потом взрослые ездили на машине, но тоже ничего не нашли. Отец сфотографировал этот район с самолета – большая фотография долго висела у нас на стене, – но этого оазиса на ней не было.

А потом Шестнадцатую авиационную эскадрилью Черноморского флота вывели из Египта, и мы полетели домой на гражданском самолете. Уже в Донузлаве я заметил, что возле моих ног всегда играет ветер. Хоть чуть-чуть, даже когда его не было вовсе. Я не замечал ветра лишь возле воды и в закрытых помещениях. А когда он был, всегда отвечал моему настроению, как будто навсегда остался с того дня со мной, – Сергей нехотя выбрался из детских воспоминаний.

– Привезенный из пустыни камень долгие годы не давал мне покоя. Я покажу тебе его. Потом я повзрослел и понял, что никакого марсианского корабля быть не могло. Астрономические исследования доказали безжизненность доступного для исследования пространства.

– Жалко. А почему никто, кроме Ксюши и вас с Танечкой, не нашел того места? – спросила Анечка.

– Сказать, что не знаю, будет неправдой, потому что я бывал в этом мире много раз. Сказать, что знаю, – тоже неверно, потому что не могу объяснить, где это и что это. Но однажды я заметил, что сильные эмоции вышвыривают тебя в этот мир. Страх, потрясение, удивление, желание вызывают неуловимые изменения, и ты оказываешься в другом мире.

– Надо же как, – неуверенно произнесла Анечка. – То есть я так перепугалась вчера, что меня выбросило в другую реальность? По-моему, с точки зрения экзофизики это полный бред.

– С точки зрения чего? – насторожился Сергей, услышав незнакомое слово.

– С точки зрения физики, – поправилась Анечка.

– Мне кажется, у физиков просто нет приборов для подобных исследований.

– Ну а ты как попал в тот парк?

– Меня ветер привел. – Он улыбнулся и теснее прижался к Анечке, хотя тротуар не был узким.