Властелин воздуха

Наверное, княжество Тиссенов могло бы стать настоящим раем для крестьян, но в Западном Эскеле, как и во всех остальных княжествах Риона, владение землей носило строго сословный характер. Феодальная система, господствующая в этом мире, твердо опиралась на владение земельной собственностью местной аристократией, давая ей средства к безбедному существованию и какую-никакую политическую власть. Но главными собственниками Риона всегда оставались князья, жалующие поместьями своих отличившихся вассалов и воинов, и лишающие их владения землей, если те провинились. Крестьяне же были тут всего лишь арендаторами и батраками баронов, графов и мелкопоместных дворян, не имеющих титулов. Странно, что здесь пока не вспыхивали крестьянские бунты под лозунгом «Землю – крестьянам!» Видимо все еще впереди…

Мои легкие наполнялись свежим воздухом и доносящимися до меня ароматами диких трав с расстилающихся внизу холмов. Южный ветер колыхал покрывало сочной зеленой травы, расцвеченное тут и там огненными маками, и оттого казалось, что этот нереальный пейзаж внизу – картина какого-то гениального художника. Реки, названия которых я не знал, извивались внизу между холмами узкими лентами глубокого синего цвета, утопая в лугах и питая их живительной влагой. Эти равнинные реки были полноводны, ленивы и чисты. Солнце отражалось в их светлых прозрачных водах и своим нестерпимым блеском слепило глаза. Острым птичьим зрением я видел больше округлые камни на дне этих рек и длинные колышущиеся водоросли. Несколько раз замечал странные, заросшие светлым лесом развалины на холмах – слишком живописные для обычных деревенских домов. Храмы ли это? Не знаю. На такой высоте магией от них не фонило. Но скромными размерами эти руины явно не дотягивали до баронских замков.

Вершины гор постепенно становились все ниже и ниже, пока и они не перешли в заросшее лесом предгорье. Появились первые сторожевые крепости вдоль границы с восточными соседями. Насколько я понял, с этой границей все было непросто. Как рассказывал мне Олаф, когда-то водоразделом между двумя княжествами была совсем другая река, не Золотая, и граница находилась гораздо восточнее нынешней, что подтверждалось договором, заключенным между князьями. Но та река, берущая начало в горах, со временем обмелела, а потом и вовсе пересохла, что навело восточников на мысль, что границу можно теперь и подвинуть. А когда выяснилось, что Тиссены загадочным образом умудрились потерять свой экземпляр договора, соседи совсем перестали стесняться – на кону стоял золотой рудник рядом с деревней Червонная. Тогдашнему князю Маркусу удалось уговорить двух баронов – предателей перейти под свою руку. И Восточный Эскел за один день прирос желанными землями с расположенными на них шестью деревнями и золотыми приисками. Новая граница прошла по реке Золотая.

Тиссены потом несколько раз пытались отбить свои законные земли. Но, то ли сил у них не хватило, то ли единственная короткая дорога в остальные княжества через Ведьмин перевал была слишком важна для Западного Эскела, чтобы начать с наглым соседом полномасштабную войну сразу на нескольких направлениях. Так и длился этот приграничный конфликт более полувека, то разгораясь в очередной раз, то снова затухая на время. Пока нынешний князь Тиссен не решился на сражение, в которой его войска потерпели сокрушительное поражение у речки Золотой. Но упрямого князя и это не остановило, сейчас он упорно готовился к новой битве, о чем свидетельствовал большой военный лагерь в лесу, недалеко от нынешней границы с восточниками. Не знаю, на что надеялся Тиссен. Лагерь восточников на другой стороне приграничной реки превышал по размеру наш раз в пять минимум. И надеяться только на своего механического воина, на мой взгляд, было полным безумством. У Маркуса судя по слухам были сильные маги. И единственное, что его останавливало от завоевания княжества целиком – прямой приказ с Острова Всех Святых. Святоши не хотели и боялись столь быстрого усиления Маркуса.

А я летел все дальше, пока не оказался над северным побережьем княжества. Здесь власть теплого течения заканчивалась и климат был совсем другим. Большие морские волны с грозным ревом обрушиваясь на длинный каменистый берег, чтобы отползти назад и уступить место следующим. Я снова взмыл вверх и, оставив берег далеко позади, вскоре добрался до тех мест, где бушевали шторма, и куда даже жители Свободных островов не рисковали заплывать на своих приземистых неповоротливых кораблях. Суровый северный архипелаг до сих пор не имеющий своего названия – вот она, Ойкумена этого мира. Штормовые порывы ветра и высокие волны, разбивающиеся о грозные скалы, гортанные крики морских птиц, разносящиеся над суровым северным краем….

Мой полет прерывает громкий стук в дверь, и я просыпаюсь. А проснувшись, долго думаю: был ли этот полет простым сном, навеянным разговорами с Хранителем, или же это первые результаты принятия мною родовой магии Тиссенов. Ведь птица, которой я себя чувствовал, явно карагач – именно так здесь называют крупных морских орланов.