Властелин замка

Через час с небольшим начался поиск сокровищ. Подсказки были написаны на листках бумаги и спрятаны в определенных местах по всему замку. Каждому дали первую подсказку, в которой в зашифрованном виде было написано, где искать вторую; если место удавалось найти, там обнаруживалась стопка бумажек, на одной из которых была написана следующая подсказка; и тот, кто будет достаточно удачлив, чтобы разгадать последнюю загадку, станет победителем.

Пока все читали свои подсказки, поднялся шум, болтовня, раздавались возгласы ужаса. Некоторые гости удалились парами. Я не видела ни графа, ни Филиппа, ни Женевьевы, и чувствовала себя, словно в незнакомом доме. Никто не подошел ко мне. Наверное, они недоумевали, почему женщина, просто работавшая у графа, была приглашена на вечер. Возможно, они считали, что согласно приличиям я должна была справлять Рождество дома, а раз уж я осталась здесь, значит, мне просто некуда ехать.

Я увидела, как молодой человек и девушка, взявшись за руки, выскользнули из комнаты, и сообразила, что цель подобной игры вовсе не в том, чтобы разгадывать загадки, а в том, чтобы дать возможность гостям пофлиртовать вдоволь.

Обратив, наконец, внимание на свою записку, я прочла:

«Принесите присягу, и если вас мучит жажда, выпейте».

После нескольких секунд размышления мне стала понятна игра слов. Присягу приносили при дворе, а во дворе находился колодец.

Через лоджию я прошла во двор; как я и предполагала, на ограде колодца лежал камень, под которым были спрятаны другие подсказки. Я взяла одну и поспешила обратно в замок. После прочтения следующей записки мне пришлось забраться под самую крышу башни. Ради такого случая замок был ярко освещен: на стенах его мерцали светильники по три свечи в каждом.

К тому времени, как я обнаружила уже три записки, игра целиком захватила меня, и я почувствовала азарт, потому что есть что-то завораживающее в поисках сокровищ, — даже шуточных — особенно, если в нее играют в старинном замке. К тому же, из головы у меня не выходила мысль, что предыдущие поиски были настоящими. Представляю, как они искали эти изумруды!

Шестая записка направила меня к темницам, где я была только один раз — с Женевьевой. Лестница была освещена, поэтому я решила, что не ошиблась, вообразив, что найду подсказку где-то внизу.

По ступеням я спускалась, держась за веревку. И вот я в темницах. Нет, я, вероятно, ошиблась — здесь царила темнота. Готье не мог положить записки в таком ужасном месте.

Я уже собиралась подняться по лестнице, когда прямо над своей головой услышала голоса.

— Но Лотер… мой дорогой.

Я отступила в темноту, хотя в этом не было нужды, потому что они и не думали спускаться.

Я никогда не слышала, чтобы граф разговаривал столь ласково:

— Мне придется довольствоваться тем, что ты будешь здесь… всегда.

— Ты подумал о том, как я буду чувствовать себя… живя под одной крышей с тобой?

Я не должна была там стоять, но не могла решить, что мне теперь делать. Если я поднимусь вверх и предстану перед ними, это будет весьма неловкая ситуация. Может быть, они уйдут и никогда не узнают, что я случайно подслушала их. Это, конечно, была мадемуазель де ла Монелль, к говорила она с графом так, словно он был ее возлюбленным.

— Моя дорогая Клод, так будет лучше для тебя.

— Если бы это был ты… а не Филипп.

— Ты никогда не была бы счастлива. Ты не чувствовала бы себя в безопасности.

— Ты воображаешь, что я буду бояться, что ты можешь убить меня!

— Ты не понимаешь. Тот скандал вновь оживет. Ты не можешь себе представить, как это будет неприятно. Он разрушит нашу жизнь. Я дал зарок никогда не жениться.

— Поэтому ты вынуждаешь меня пойти на этот фарс с Филиппом…

— Поверь, так будет лучше. Пора возвращаться. Но не вместе…

— Лотер… еще немного.

Короткая пауза — я представила себе их объятия. Потом удаляющиеся шаги, и я осталась совсем одна в темноте.

Я поднялась по ступеням, уже не думая о записках, Итак, граф и мадемуазель де ла Монелль были — или оставались — любовниками, и он не собирается на ней жениться. Из-за несчастья с первой женой на него будут смотреть с подозрением, если он решится на повторный брак. Со столь сложной ситуацией сможет справиться только решительная женщина, безоглядно любящая его. Мадемуазель де ла Монелль, вне всякого сомнения, к этой категории не относилась. Граф тоже это знал — он был проницательным человеком, — и его сердце всегда будет починяться рассудку. Если мои предположения правильны, он собирается выдать ее замуж за Филиппа и оставить ее в доме. Это невероятно цинично, но так похоже на него. Что ж, мужчины есть мужчины, — подумала я с горечью. Веками короли находили услужливых мужей для своих любовниц, потому что не могли или не хотели сочетаться с ними браком.