Властелины моря

По сигналу семьдесят семь пелопоннесских кораблей круто повернули налево. В результате этого маневра их тараны оказались нацелены прямо на афинян. Выстроившись по четыре в ряд, пелопоннесцы атаковали противника. Но слишком уж медленно они действовали, что позволило кораблям передовой линии афинян уйти из-под удара. При столкновении девять буксиров Формиона понесло на покрытый галькой берег. Основные силы пелопоннесцев бросились следом, явно не желая упустить возможность принять участие в исторической победе над афинянами на море. При этом экипажи некоторых попавших в ловушку судов остались на своих местах, отчаянно пытаясь отбиться от пошедшего на абордаж противника. И лишь когда дальнейшее сопротивление стало бессмысленным, афиняне попрыгали за борт, на мелководье, и начали пробираться к суше.

Тем временем одиннадцать афинских триер избежали столкновения, по-прежнему стремясь в сторону Навпакта. В надежде добить врага Тимократ приказал летучему отряду правого крыла пелопоннесцев начать преследование. По команде спартанца двадцать триер пристроились в кильватер последнему в этом строю еще не захваченных афинских судов – «Паралу» – и бросились в погоню.

В результате этого продолжительного соревнования афиняне оказались близки к своей изначальной цели. Одна за другой их триеры достигали Навпакта и разворачивались носом к приближающемуся противнику. Их корабельные тараны образовали сплошную стену из бронзы, прикрывающую вход в гавань. Неподалеку виднелся храм Аполлона, возведенный на священной земле близ кромки моря. В этот момент где-то вдали зазвучала музыка. Это экипажи пелопоннесских триер, не дожидаясь конца сражения, запели старинный победный гимн – пеан Аполлону. Звуки плыли по воде, отражаясь от городских стен.

Флагманский корабль пелопоннесцев с Тимократом на борту оторвался от основных сил. Следом за ним, прямо за «Паралом», шла еще одна триера – из Лефкады. Ее обнаружил, уже недалеко от входа в бухту, впередсмотрящий и немедленно доложил Формиону. Тем временем с якоря снималось тяжеловесное торговое судно из Навпакта. Первые десять афинских триер уже миновали его, и тут Формиона внезапно озарило. Как бы катастрофически ни сложились утренние события, он все еще не оставлял надежду на ответный удар, пусть даже он будет сопряжен с большим риском. Пока пелопоннесцы распевали победную песнь, Формион составил план действий. Только приступать к делу надо немедленно, пока торговец еще не поднял якорь. Его мощный деревянный корпус давал последний шанс – пусть не выиграть сражение, но хотя бы пустить на дно вражеский корабль.

В Греции, на гонках колесниц, которые устраивали в открытом поле, иногда происходили несчастные случаи. Например, достигая дальнего конца дистанции, лидер плохо рассчитывал поворот и, описывая вокруг поворотного столба слишком широкую дугу, сталкивался с колесницей, идущей следом. Поспешая к Навпакту, «Парал» был лишен возможности атаковать преследователя. Стоило хоть чуть-чуть изменить курс, и корабль сразу же подставился бы таранам противника. А теперь случай воздвиг на пути Формиона препятствие, которое прикроет «Парал», пока он будет разворачиваться носом к преследователю. Торговец будет поворотным столбом, «Парал» – колесницей. Маневр был безрассуден, даже самоубийствен, но времени на раздумья не оставалось: спартанский флагман был совсем рядом. У входа в гавань стояли десять афинских триер – надежное убежище, но Формион даже не посмотрел в ту сторону. Он приказал рулевому обогнуть торговое судно.

Гребцам ничего не было видно: плотные щиты из звериных шкур скрывали от них и каменные стены Навпакта, и торговый корабль, и преследующего их противника. Со слепой верой гребцы повиновались пронзительным звукам дудок и громким командам рулевого, энергично орудовавшего своими длинными веслами. Выбиваясь из сил, но не потеряв уверенности в успехе, команда вторила его движениям. На половине круга, в критический момент, когда «Парал» вот-вот был готов подставиться тарану преследователя, его, как Формион и рассчитывал, скрыл торговый корабль из Навпакта. Непосредственная опасность миновала. Выйдя из поворота, «Парал» стал подобен стреле, нацеленной на противника. Роли резко поменялись: охотник превратился в жертву.