Властелины моря

Увидев направляющегося со своим лотком уличного торговца мясом – типичного «простого афинянина», «Демосфен» и «Никий» решают использовать его в борьбе с соперником. Тот упирается, и тогда «Демосфен» сулит колбаснику, что не далее как завтра он станет царем над всем этим народом (жест в сторону зрителей). И само собой, над агорой, гаванями, собранием, советом, а также стратегами.

Пройдясь по биографии колбасника (жалкая профессия, низкое происхождение, безграмотность), «Демосфен» объявляет его безупречным демагогом и наставляет, каким образом справиться с ненавистным дубильщиком. Если зрители рассчитывали увидеть знакомое лицо – маску Клеона, они были разочарованы. Не дожидаясь появления третьего раба на сцене, «Демосфен» бросает очередную реплику в сторону, в которой говорится, что изготовители масок слишком напуганы, чтобы передать близкое сходство, но просвещенная театральная публика наверняка сама угадает, кто есть кто. В этот самый момент «Клеон», рыча от ярости, влетает на сцену. По слухам, его маску надел сам Аристофан, не желавший подвергать актеров опасности, связанной с исполнением роли героя Пилоса.

Клеон предстает в комедии как жулик, лгун и растратчик. А также вор, укравший лавры триумфатора у Демосфена – истинного архитектора победы. В ответ на шпильки своих недоброжелателей дубильщик (Клеон) разражается гневными тирадами и угрожает поквитаться с ними, сделав так, что, когда им придется послужить триерархами, их поставят во главе старых судов со сгнившими парусами.

Раздраженный возникшим шумом, из дома выходит старик Демос и, поняв, что вызван шум ссорой между дубильщиком и колбасником, сам вызывается быть судьей в их споре. У него все еще саднят ягодицы (хотя прошло, однако, пятьдесят шесть лет!) от тяжких трудов гребца при Саламине, и он испытывает истинную признательность, когда колбасник предлагает ему подложить подушку. В самом начале агона (словесной дуэли) Клеон заявляет, что сделал для города больше, чем сам Фемистокл, и даже вспоминает слова знаменитого оракула насчет Деревянной стены и афинского флота. Колбасник парирует: единственная деревянная стена, на которую только и может претендовать Клеон, это колодки. Далее оба стараются перещеголять друг друга в том, кто поднесет Демосу блюдо повкуснее.

По ходу действия хор, состоящий из всадников-аристократов, также всячески поносит Клеона, да и физическое насилие готов применить – точь-в-точь как в действительности, когда на него во время собрания нападала – правда, безуспешно – афинская знать. Между нападками аристофанов хор всадников уже иным и примирительным тоном прямо обращается к зрителям, призывая к согласию между массой и элитой, демократическим флотом и аристократической конницей. Участники его напоминают, что и сами недавно выходили в море (имеется в виду флотилия под командой Никия, которая включала новые суда для перевозки боевых коней). Давая волю фантазии, хор расписывает, как эти кони сами садились за весла и вели триеры к Коринфу. При этом, естественно, меняется военный жаргон, и команды, которые подают морякам, уступают место приказам, понятным всадникам.

Лирической кульминацией пьесы является призыв хора, обращенный к богу коневодства и морей, покровителю всадников и мореходов Посейдону: его умоляют как можно скорее предстать перед афинянами.

В конце концов Демос показывает себя правильным человеком. Он избавляется от Клеона и сулит в будущем тратить больше денег на строительство триер, чем на судебные тяжбы. Далее он приходит к решению полностью расплатиться с моряками, как только они вернутся домой. После чего удаляется к себе на ферму рука об руку с красавицей по прозвищу «Тридцатилетнее замирение». Что касается Клеона, то ему придется разделить участь ничтожного колбасника. В финале пьесы хор утаскивает дубильщика со сцены в сторону городских ворот, где он будет торговать своим тряпьем в банях и борделях.

После завершения всех трех спектаклей соперничающие друг с другом хоры по очереди маршируют перед орхестрой, предоставляя десяти арбитрам решить, кому достались самые громкие аплодисменты. Раньше Аристофан редко оказывался фаворитом. Сколь же горькое унижение должен был пережить Клеон, когда в присутствии десяти тысяч граждан глашатай объявил, что первый приз достается «Всадникам».