Властелины моря. История золотого века греческого флота

Тем не менее Периклу и Афинам, часто идя на уступки, удавалось все же поддерживать хрупкое равновесие между разумом и традицией. Город предоставлял своим гражданам практически бесплатное обучение политическим наукам, риторике, философии, многим другим дисциплинам. Царивший в Афинах дух интеллектуальной свободы был так ощутим, что Перикл называл их «Греческой школой». К участию в общественной жизни приглашались все. «Мы не утверждаем, — говорил Перикл, — что человек, равнодушный к делам общества, занимается своим делом; напротив, мы утверждаем, что ему здесь вообще нечего делать».

Перикл был преисполнен решимости сделать из Афин величественный город своей мечты. Доходы от морского союза позволили постепенно скопить запас в несколько тысяч талантов, сначала на Делосе, потом в Афинах; и имелись все основания ожидать, что эта сумма с каждым мирным годом будет увеличиваться. Постоянно размышляя о будущем новых Афин, Перикл предложил народному собранию приступить к строительству новых храмов и общественных зданий взамен тех, что были тридцать лет назад разрушены Ксерксом. Более всего он мечтал о возведении нового величественного мраморного храма Афине на южной стороне Акрополя. По прошествии времени этот храм назовут Парфеноном. Дополнительные доходы от флота позволят покрыть стоимость материалов и строительства.

Но сразу же послышались голоса протеста, причем не от союзников, плативших дань, но от оппонентов Перикла в кругах афинской аристократии. Перикл собирается, восклицали они, нарядить наши Афины, как какую-нибудь жеманницу. Это неправильно, этого нельзя допустить. А еще хуже, что такого рода использование дани означает мошенническую растрату фондов морского флота и предательство интересов союзников. На это у Перикла был готов ответ: «Они не дали нам ни одного коня, ни одного воина, ни единого корабля. Только деньги». А это, с точки зрения Перикла, означает, что коль скоро Афины защищают своих союзников на море, всем остальным они вправе распоряжаться по собственному усмотрению.

Поднялись новые храмы — богу моря Посейдону на мысе Сунион, богине мести Немезиде в Рамносе, великим богиням Деметре и Персефоне в Элевсине, и вся Аттика преобразилась и помолодела. На холме над агорой, откуда видны дымящиеся печи для обжига и литейные мастерские, вырос храм богу мастеровых Гермесу. Но новый Парфенон и Пропилеи — ворота Акрополя — своим блеском превосходили иные строения.

Эти мраморные сооружения стали вершиной честолюбивой строительной программы Перикла и, конечно, украшением Афин — ни с чем не сравнимые в своем величественном покое и гармонии форм. Возвышаясь над мощной подпорной стеной, возведенной после победы Кимона в сражении на реке Эвримедонт, Парфенон нависал над искусственной площадкой на южной стороне Акрополя. Для украшения новой статуи Афины, установленной внутри Парфенона, из золотых трофеев, принадлежавших городу, были изготовлены тонкие листы. Затем им придали форму просторных складок одеяния богини, эффектно подчеркивающих куски полированной слоновой кости, из которой сделаны лицо и руки. В ладонь Афины Фидий вложил изображение крылатой богини Ники («Победа»), выглядящей так, будто она только что сошла с Олимпа, чтобы увенчать короной победителя чело города.

При всем своем блеске, всей божественной символике, Парфенон имел и практическое назначение. Статуя работы Фидия — из золота и слоновой кости — не только приветствовала у входа посетителей Парфенона, но и стояла на страже золотых запасов. Сформировавшиеся из дани союзников Афинам, они хранились в специальном помещении в западном крыле постройки. Помимо того, Перикл распорядился, чтобы золотые пластины были съемными: в случае необходимости металл можно быстро снять и отправить на переплавку для оплаты строительства кораблей и другого вооружения. Парфенон совмещал функции храма, казны и памятника победы в греко-персидских войнах. Недалеко от храма была установлена массивная мраморная стела с высеченным на ней перечнем годовых поступлений от союзников, или, точнее говоря, той шестидесятой доли (одна драхма на мину серебра), которую каждый выплачивал в порядке возмещения расходов, понесенных Афинами.

Золотой век — время расцвета талантов в самых различных областях человеческой деятельности. Собственно, именно в это время появилась такая наука, как история. В пору строительства Парфенона Афины посетил некий Геродот. Он расхаживал по улицам города, пересказывая всем, кто пожелает выслушать его, события греко-персидских войн. Эти эпические рассказы привели к возникновению понятия афинской талассократии («морское господство»). Уроженец малазийского города Галикарнас, Геродот был еще совсем юнцом, когда царица Артемисия вернулась во главе своих триер после сражения в проливе Саламин. В зрелые годы он много путешествовал, записывая рассказы ветеранов обеих противоборствующих сторон.