Властитель Дерини

Келсон стоял к уходящим спиной и постукивал свитком пергамента по раскрытой левой ладони. Морган и Дункан вернулись и остановились в ожидании у своих кресел, но когда Нигель решил было к ним присоединиться, Дункан остановил его предостерегающим жестом и покачал головой, а Морган подался вперед, словно желая преградить ему дорогу. Нигель пожал плечами и, круто повернувшись на каблуках, безропотно покинул шатер. С его уходом в палатке с голубыми парусиновыми стенами остались лишь трое.

— Все ушли? — шепотом спросил Келсон. Он не повернулся и во время короткого замешательства с Нигелем. В тишине слышалось только мерное постукивание свитка по ладони да его дыхание.

Дункан, приподняв бровь, посмотрел сперва на Моргана, а затем — на юного короля.

— Да, государь, все ушли. В чем же дело?

Келсон обернулся, несколько мгновений внимательно смотрел на них, и вдруг в его серых глазах вспыхнуло то пламя, которого они не видели со дня смерти Бриона. Потом он скомкал листы и с отвращением швырнул пергамент на пол.

— Вот, прочтите сами! — выпалил он и, упав ничком на кровать, изо всех сил ударил по постели худеньким кулаком. — Да будь они трижды прокляты, да чтоб они все подохли, что же нам теперь делать? Боже мой, мы ничего не можем!

Морган с удивлением уставился на кузена, затем подошел к кровати, а Дункан принялся собирать разбросанные документы.

— Келсон? Скажите же, что случилось? Вам плохо?

Келсон вздохнул, повернулся, приподнялся на локтях и уже спокойно посмотрел на них обоих. Злости в его глазах поубавилось, и остался лишь слабый холодный блеск.

— Извините меня за несдержанность. — Он снова лег на спину и уставился в потолок. — Я король и должен сдерживать свои чувства. Но это — поражение.

— Да что вы здесь такое прочитали? — с тревогой в голосе спросил Морган, глядя на спокойное лицо Дункана, разглаживающего документ. — Объясните же, что случилось?

— Я отлучен, вот что случилось, — сухо ответил Келсон. — К тому же отлучению подверглось все королевство, а с теми, кто останется верен мне, поступят точно так же.

— И это все? — воскликнул Морган, вздохнув с глубоким облегчением, и сделав знак Дункану, чтобы тот принес документы, с таким жаром отброшенные Келсоном. — А я уж вообразил, что вы получили какие-то кошмарные новости.

— То есть как «и это все»? — недоуменно переспросил Келсон. — Морган, вы, кажется, не поняли. Объясните ему, отец Дункан. Я отлучен от церкви, и все, кто со мной, и весь Гвиннед — тоже!

Дункан сложил листы пергамента вдвое и с презрением бросил их на кровать.

— Ерунда, мой принц.

— Что?

— Это ерунда, — спокойно повторил Дункан, — на тайном совещании в Короте собралось одиннадцать епископов, но им не хватало двенадцатого — а это требование должно жестко соблюдаться согласно каноническому праву, как и любой церковный догмат. Эта встреча одиннадцати в Короте ни к чему не обязывает ни вас, ни кого-либо другого, пока к ним не присоединится двенадцатый.

— Двенадцатый… Боже мой, вы правы! — воскликнул Келсон и потянулся через кровать за этим недействительным документом, чтобы просмотреть его еще раз. — Как же я сам забыл об этом?

Морган улыбнулся и вернулся на свое место, где его дожидался недопитый бокал вина.

— Все объясняется очень просто, мой принц. В отличие от нас, вам в новинку быть отлученным, вот вы и потеряли самообладание. Мы-то отлучены по всем правилам три месяца тому назад, уже привыкли, — он усмехнулся. — Впрочем, вернемся лучше к нашему разговору.

— Да, конечно, — Келсон встал и направился к своему креслу, перечитывая на ходу документы и качая при этом головой.

Дункан также возвратился к столу, сел и принялся чистить небольшое яблоко. Келсон отложил наконец бумаги в сторону.

— Так вы считаете, что вам необходимо срочно выезжать в Дхассу? Правильно я понял?

— Совершенно верно, мой принц, — кивнул Морган.

— Но что будет, если собратья Арилана не последуют его примеру? Ведь тогда не останется никакой надежды на примирение с остальным духовенством, а это так необходимо, особенно теперь, когда надо всеми нами нависла угроза очередного отлучения. И мы никогда не сможем подчинить себе Лориса и Карригана.

Морган прикусил палец и посмотрел на Дункана. Священник не шелохнулся, продолжая чистить яблоко, но Морган знал, что он думает о том же: если они в конце концов не сладят с Лорисом и Карриганом, возглавившим Курию, Гвиннед обречен. Как только кончится весеннее половодье, Венцит Торентский ринется в королевство через Рильское ущелье, оставив Высокую Кардосу. И если страну будет раздирать гражданская война, они не смогут прийти на помощь Трем Армиям, а это означает неминуемое поражение. Поэтому нужно разобраться с положением в Корвине, и как можно быстрее.

Морган наклонился и поднял с пола шлем.

— Мы сделаем все возможное, мой принц. А каковы ваши планы до нашего возвращения? Я знаю, как мучит вас это вынужденное бездействие.

Келсон покачал головой.