Властитель груш

– Подарок от матушки, так сказать. Ей-ей, будь у меня такая матушка, я б не бегал полжизни босиком по каралгским говнам. Есть ещё…

Примерно столько же возни стоил другой борт, где крылся маленький чёрный мешочек: из него Готфрид высыпал на стол пригоршню самоцветов помельче. Камушки заиграли весёлыми огоньками вокруг большого красного глаза.

– И ещё…

На стол отправились пять колечек из золота и серебра, которые шулер вытащил из башмаков, пока капитан заворожённо изучал драгоценности.

– И на лодке тебе доставят небольшой мешочек гульденов. Уже что-то, правда, Гёц?

Откинувшись на спинку стула, Шульц молча кивнул, барабаня пальцами по столу –прикидывал, сколько можно быстро получить в Каралге за всё это добро, если потребуется быстро изыскать огромную сумму на руки. Не родился ещё воин, чей меч сам по себе стоил бы такой прелести, а вынимать рубин из оправы или рвать цепь на кусочки… От одной мысли шерсть дыбом встаёт.

– Я встречался с Мюнцером.

– О-о, да, он к тебе изрядно приложился…

– После того раза мы встречались снова и договорились. Но Даголо сметёт нас обоих, даже не почешется. И тогда все эти побрякушки сгодятся только на то, чтобы выторговать у него пристойные сигмальдианские похороны вместо канала.

– По-моему, тут достаточно, чтобы нанять и вооружить целую толпу злых оборванцев из трущоб. За такие деньги они для тебя хоть Святого Дидерика из собора на помойку вынесут.

– Вояки из трущобных – что свет из пригоршни пороха, – покачал Гёц головой. – Весело и громко, да не очень долго. К этой братии придётся пойти, только если других вариантов не останется.

– Придётся? – усмехнулся Альфред, переводя взгляд с кубка на главаря. – Я думал, крайний вариант – это пойти на попятную, а не пойти к голытьбе.

– Теперь это хреновый вариант.

Капитан сложил остатки денег в сундучок, захлопнул крышку, повернул ключ в замке. Доля Даголо – почти половина того, что Трефы заработали за месяц. Ощутимо больше, чем сдаёт в котёл любая другая команда. Если бы Гёц хотел всю жизнь на подхвате бегать, то остался бы с братьями в Хафелене, а пожелай регулярно отгружать половину выручки какому-то хрену с усами – купил бы имперскую лицензию на торговлю сахаром.

– Есть ещё одна проблема, которую мы не обсуждали. Это связано с Лигой.

– Н-да-а, и впрямь…

Сундук отправился под стол, с глаз долой – из сердца вон. Шулер меж тем допил бренди, плеснул добавки, закинул ноги на край стола, задумчиво морща лоб. На его лицо вдруг набежала обеспокоенная тень, и он осторожно спросил:

– Надеюсь, ты не хочешь попросить меня очаровать их на воскресной игре? Так, чтоб они разом придумали отправить Даголо в расход и тебя заместо него посадить?

– Нет.

– Эт' хорошо. А то, знаешь ли, я виртуозный игрок, банкомёт и словоблуд, а не чаровница.

– И всё же нам нужна чья-то поддержка, прежде чем начнём. Поддержка снаружи Сада. Здесь я могу охмурить ещё кого-нибудь, нанять компанию или… или хотя бы босяков, Бёльс с ними. Но это всё без толку, если гвардия, ткачи и Тиллер на нас попрут с трёх сторон, как только пыль уляжется.

– И как к кому-то из них с такими предложениями подкатывать?

Альфи убрал ноги со стола, поднялся, тремя пальцами подхватил со стола чёрный берет и изобразил церемонный поклон, как его представляет себе бывший каралгский уличный мальчишка.

– Здрасте, герр бургомистр, не соблаговолит ли Ваша светлость визировать небольшой переворотец в обмен на скидку на бренди и шлюх?

– Никто не обещал, что будет легко.

Гёц прикрыл глаза и потёр подбородок. Нет, он не начал жалеть. Трефам остаётся либо убрать с ноги проклятую гирю по имени «Даголо», либо сворачивать лавочку. Сейчас он раздумывал, не поспешил ли делать намёки Мюнцеру. Он воспользовался лучшим шансом вовлечь великана в заговор, какой только мог представиться…

Но чем дольше исполнение откладывается, тем больше шансов нарушить тайну. Ландскнехты умеют считать деньги не хуже игроков и лавочников, а вот выдержкой Господь их обделил.

– Твоя матушка передаёт ещё один подарок.

Когда он открыл глаза, Ренер глядел сверху вниз, уперев руки в бока. Чёрные глазки хитро блестели, уголок тонкого рта чуть подрагивал – его прям распирало от предвкушения:

– Это на словах… Префект свёл её с агентом имперской разведки, Штифтом – такая у него кликуха. Он должен прибыть в город на днях и, ну, начать… э-э… шпионить, видимо. Что обычно делают шпионы, когда их куда-то засылают? Короче: ты хотел союзников за пределами Сада – фрау Лахтсегель говорит, что имперские лисы могут помочь.

Имперская разведка? Прекрасно – только их в городе и не хватало. Даже немного странно, что только сейчас они зашевелились. Хотя всё-таки нужно быть скромнее: Каралг, при всём своём великолепии и богатстве, далеко не единственный в империи вольный городишко, мнящий себя первым после Верелиума.

И, может статься, далеко не последний, кто подчинится и добровольно сложит с себя часть вольностей в конце концов.