Властитель Стихий (СИ)

- Экельбец Сумано Нула, - подсказала Каури.

- Да, точно… Там ведь сказано, что для спасения мира требуется союз пяти народов. В эпоху Эскатона это сработало – может, сработает и теперь? Если каждый из нас четверых сумеет призвать на борьбу свой народ, тогда нам останется только найти пятого.

- Своих я уже пытался призвать, - вздохнул Тинос. – Не вышло.

- К тому же я, честно говоря, не особенно верю в эти пророчества, - добавила темная эльфийка. – Избавлением от Эскатона мы обязаны отнюдь не альянсу пяти народов, а энротскому профессору Ксантору. Жаль, что он давно умер. Нам бы сейчас очень пригодился такой мудрец, который помог бы разобраться с нынешним состоянием Плоскостей.

- Ну что же, видимо, пришел мой черед посетить Дерево Знаний, - в задумчивости проговорила Улисса, глядя в пустоту.

- Что это за дерево такое? – поднял брови Ксанф.

- Оно растет в Священных рощах и знает ответы на многие вопросы. К сожалению, не на все. Нашему старому Дереву Знаний, сгоревшему в Судный день, было открыто гораздо больше – оно, как-никак, жило на свете не одну тысячу лет. А это еще совсем молодое, не успело накопить достаточно мудрости, но другого у нас всё равно нет. Мы боимся истощить силы Дерева, поэтому каждому эльфу разрешено прийти к нему лишь раз в жизни. Я ещё не ходила, но сейчас, по-моему, настала пора воспользоваться этой возможностью. Может быть, Дерево что-то нам подскажет. Отправлюсь к нему завтра же, а вы дождитесь моего возвращения. Вы, кстати, где остановились?

- В таверне «Летящий грифон», - сказал демон.

- А не хотите пока пожить у меня? Я распоряжусь, чтобы вас обеспечили всем необходимым. Кстати, - Улисса устремила взгляд на элементаля, - у меня тут есть бассейн для купания.

- Вот спасибо! – воскликнул Тинос. – Мы с удовольствием погостим у вас. И будем с нетерпением ждать, когда вы вернетесь от Дерева. Удачи вам!

Показав гостям их комнаты и отдав необходимые распоряжения прислуге, Улисса в тот же день выехала в АвЛи. Она добралась до расположенного у границы Священных рощ города, оставила там на конюшне свою карету и дальше пошла пешком, скинув обувь и с наслаждением ощущая теплоту мягко пружинящей под ногами почвы. Вот так же, босиком, ходила она по Священным рощам в ранней юности, в те далекие и счастливые времена, когда эти земли еще не были опалены огнем Судного дня, а сама она не успела познать горечь безвозвратных потерь. Давно это было, и редко, очень редко выбиралась она с тех пор в Священные рощи, да и вообще на родину. Слишком много дел было у нее в Хармондейле, и, главное, слишком глубокие корни пустила она в печальной стране людей. Она сроднилась с этим народом, поняла и всем своим существом прочувствовала его неизбывную боль, и даже противоестественное для любого эльфа почитание могил и развалин сделалось близким и созвучным ее душе. «Кто же ты, Улисса? Где твое сердце – здесь или там?» - уже не раз спрашивала она себя и не находила однозначного ответа. Взять хотя бы недавнюю ссору с Каури: когда та оскорбляла авлийцев – Улисса терпела, но стоило лишь жаддамской гостье коснуться своим бесцеремонным языком Эрафии…

Но сейчас, неспешно шагая по извилистой лесной тропе, Улисса не испытывала подобных сомнений – она чувствовала себя плотью от плоти родной авлийской земли. Долгие годы, проведенные среди людей, не лишили ее способности ощущать гармонию природы, сливаться с ней мыслью и духом; она не разучилась понимать язык птиц и зверей и улавливать в шуме листвы, запахах цветов и дуновении ветра сокровенные думы и чаяния окружающего живого мира. Сейчас в многозвучных голосах леса слышалась неутолимая печаль, но эта печаль была светла и возвышенна, и невыносимо было думать о том, что под ударом засевшего в Стихийных Плоскостях неизвестного врага эти голоса могут навсегда умолкнуть…

Улисса вышла к окруженному плакучими ивами круглому озеру и направилась вдоль впадающего в него быстрого неглубокого ручейка. Из рассказов Ариана и друидских священных книг ей было известно: до Дерева Знаний отсюда уже недалеко. Исток ручья терялся в непролазных дебрях, дальше никаких ориентиров не было, и какой-нибудь гном или кентавр ни за что не нашел бы дорогу к Дереву. Но для зоркого эльфийского глаза, внимательного к мельчайшим деталям окружающей природы, это не составляло особых трудностей. Улисса уверенно продвигалась через лесную глушь, угадывая нужное направление по изгибам веток, по форме кустов и наклонам цветочных головок. Вскоре дремучая чаща расступилась, и эльфийка оказалась на живописной поляне, в самой середине которой стояло одинокое дерево с раскидистой кроной и резными пальчатыми листьями.

Она подошла поближе и провела ладонью по теплой бархатистой коре.

- Ну, здравствуй, Дерево. Вот я к тебе и пришла.

Дерево вздрогнуло, будто очнувшись ото сна, и зашумело ветвями.

- Спрашивай, - расслышала Улисса в шорохе его листвы. – Что ты хочешь знать?