Властители античных морей

Дальше были возможны два пути. Один вел вдоль побережья Малой Азии к Колхиде и был легче благодаря попутному течению. Другой - вдоль фракийских берегов, к устьям Истра и Борисфена, встречь течению.

Первый описан в поэме об аргонавтах. Боспор контролировался тогда мисийцами, захватившими часть Фракии и Малой Азии, и фракийским племенем стримониев, обитавшим близ реки Струмы и после переселения в Малую Азию принявшим имя бебриков, или вифинцев (10, VII, 75). Жестокость фракийских вифинцев по отношению к попавшим в их руки грекам особо отмечал в IV в. до н. э. Ксенофонт Афинский. Аргонавтам пришлось с боем прорываться мимо их берегов к стране амазонок - в долину реки Фермодонт, С воинственным племенем амазонок имели дело и другие герои - Геракл, Тесей. Когда грекам удалось захватить какое-то количество этих воительниц в плен, то "в открытом море амазонки напали на эллинов и перебили всех мужчин. Однако амазонки не были знакомы с кораблевождением и не умели обращаться с рулем, парусами и веслами. После убиения мужчин они носились по волнам и, гонимые ветром, пристали наконец к Кремнам на озере Меотида" (10, IV, 110){24}. Там они вновь обратились к привычному занятию - разбою.

Разбой был настолько обыденным явлением в районе Проливов, что крестьяне пахали здесь с оружием в руках, а в минуты отдыха исполняли весьма примечательный танец. "Характер танца был таков, - рассказывает Ксенофонт. - Один клал оружие и начинал сеять и пахать, поминутно поворачиваясь, как бы в страхе; разбойник же подкрадывается; тот, как если бы заметил его, идет ему навстречу, быстро схватив оружие, и сражается из-за волов; и они плясали в ритме под флейту; и наконец разбойник связал человека и увел вместе с волами; иногда же и пахарь связывает разбойника, и тогда он впрягает его вместе с волами и погоняет, связав за спиной руки" (67, VI, 1, 8).

Еще дальше к востоку лежала область, заселенная дрилами. К IV в. до н. э. здесь были большие греческие города-колонии, и древнейший среди них Трапезунт, колония Синопы, основанная почти одновременно со своей метрополией. Переселившиеся сюда греки восприняли местный обычай морского разбоя и поделились опытом с попавшими в беду, изголодавшимися соотечественниками, приведенными Ксенофонтом. Трапезунт административно располагался в стране колхов, но это ничуть не мешало грекам регулярно совершать набеги на Колхиду из окрестных колхских же деревень, а трапезунтцы предоставляли в их распоряжение свой базар, где можно было без особых хлопот сбыть награбленное. Больше того - они заключили с греками союз гостеприимства, скрепив его дарами, и содействовали заключению аналогичных договоров между греками и ограбленными ими колхами. Позднее они одолжили грекам пентеконтеру и одно 30-весельное судно, и с ними эллины захватывали проплывавшие мимо их лагеря корабли, сгружали товары, а трофейные плавсредства использовали для прибрежного пиратства. По-видимому, греки создали здесь целую пиратскую флотилию, оставленную потом трапезунтцам в уплату за гостеприимство и за аренду двух кораблей.

Второй путь был обманчиво безопасен до Салмидесса. Но едва путешественник начинал верить в свою звезду, его ожидал тем более тяжкий удар. Так как в путь пускались обычно утром, то расстояние от Боспора до Салмидесса (126 км) составляло чуть меньше среднего дневного перехода, но встречное течение замедляло скорость, и как раз примерно около Салмидесса нужно было вытаскивать судно на сушу для ночевки. Иногда это удавалось, но чаще кормчий не мог подыскать подходящее место у пустынного, неприветливого берега, темнеющего громадами неприступных утесов и страшных рифов. После борьбы с течением гребцы выбивались из сил, а если вдобавок задувал северный ветер, судно становилось безвольной игрушкой разгулявшейся стихии и легкой добычей берегового племени астов. "Здесь многие из плывущих в Понт кораблей, - свидетельствует Ксенофонт, - садятся на мель, и их прибивает затем к берегу, так как море тут на большом протяжении очень мелководно (в наши дни не более 3,6 м. - А. С.). Фракийцы, живущие в этих местах, отмежевываются друг от друга столбами и грабят корабли, выбрасываемые морем на участок каждого из них. Рассказывают даже, что до размежевания многие из них погибли, убивая друг друга при грабежах" (15а, VII, 5, 12).

Если какому-нибудь кораблю удавалось чудом прорваться мимо Салмидесса, это еще не означало, что он в безопасности. На его пути лежали островки (в нынешнем Бургасском заливе), очень удобные для пиратских стоянок, и еще много ловушек вплоть до Истрии - города, где еще во II в. до н. э. пираты, морские и сухопутные, терроризировали все население.

Корабли упорно плыли на север, все дальше и дальше...

* * *