Властители античных морей

Их объединила религия. Когда грека спрашивали, где находится "пуп земли", он, не задумываясь, отвечал: в дельфийском храме Аполлона. Именно здесь, в Фокиде, у подножия Парнаса, где обосновались Музы, предводительствуемые Аполлоном, хранился священный черный камень Омфал, символизировавший центр мира. Здесь, над расселиной, пропускавшей из недр одурманивающие пары, стоял священный золотой треножник Аполлона. Восседавшая на нем пифия от имени бога давала за плату советы, весьма невнятные и двусмысленные, дабы при любом исходе дела их можно было бы истолковать благоприятным для Аполлона образом. В VIII в. до н. э. Дельфы стали религиозным центром всей Эллады. Дельфы оставались главным святилищем всего Средиземноморья вплоть до III в. н. э.

О Дельфийском оракуле много писали древние авторы. Но есть одна черта, не сразу бросающаяся в глаза, и когда читаешь о прорицаниях пифии у Геродота или Плутарха, только при втором или третьем прочтении улавливается то общее, что роднит все эти, казалось бы, далекие друг от друга пророчества. Этим общим является яркая политическая окраска Дельфийского оракула. Пифия советует начать или, наоборот, не начинать войну. Греки не предпринимают ничего серьезного, не посоветовавшись с оракулом. Персы проходят с огнем и мечом по всей Элладе и... приносят богатые дары храму Аполлона, и не только приносят дары - получают там дельные советы. Дельфийский храм принимал не всякий дар. Вручить его оракулу считалось честью как для частного лица, так и для государства. Со временем на священной территории вокруг храма выстраиваются отдельные сокровищницы, аналогичные банковским сейфам, - афинские, египетские, критские, книдские, этрусские.

Дары поступали непрерывно, и вместе с ними поступало главное сокровище, постоянно укреплявшее авторитет оракула, - информация. В ранние времена она добывалась дорогой ценой. Прежде чем основать Дельфы, критяне основали Крису - там, где река Плист выходит на прибрежную равнину. Криса быстро превратилась в богатый торговый город. Она дала имя заливу и оборудовала в нем собственную гавань - Кирру. С ростом авторитета Дельфийского храма возрастали и толпы паломников к нему. Они не могли миновать Крису, так как единственный вход в ущелье пролегал через этот город. И разумеется, крисейцы не могли равнодушно взирать на проплывавшие мимо них богатства. Первым их шагом было обложение паломников податью. Затем, пишет Курциус, "крисейцы начали под разными предлогами устанавливать в гаванях и на больших дорогах пошлины и поджигать суда с паломниками, желая также извлекать пользу из процветания своего прежнего выселка (Дельф. - А. С.)" (85, с. 202). Амфиктионии пришлось встать на защиту оракула Аполлона, и после изнурительной войны Криса и Кирра перестали существовать. Теперь информация поступала в Дельфы бесперебойно. Ее приносили моряки, путешественники и воины, пираты и их жертвы, купцы и изгнанники. Члены амфиктионии надзирали за состоянием и безопасностью путей, ведущих к храму. С этого времени Аполлон стал изображаться с лирой символом мира, а роль морского божества окончательно была поручена Посейдону, олицетворявшему до того слепую ярость морской стихии. Он получает эпитеты Пелагий (Морской) и Асфалий (Дающий безопасное плавание), ему иногда приписывают изобретение корабля и паруса.

Нерегулярная торговля и ни на минуту не утихающий грабеж на морях наводнили Грецию толпами рабов и наполнили ее несметными богатствами. Рост населения способствовал классовому расслоению и подтачивал патриархальные устои. Мелкие собственники уступали место земельным магнатам, земледельцы ремесленникам. Земля и без того не слишком плодородная не могла прокормить всех желающих. Особенно страдали острова (они-то и дали наибольшее число пиратов и колонистов). Кто-то должен был уйти. Кто? Прежде всего неудачливые "политические деятели". Куда? Куда им будет угодно. Ойкумена велика. Перенаселение было главной причиной колонизации в древнем мире. С этого начинали и финикийцы: "Когда у них было изобилие богатств и населения, они отправили молодежь в Африку и основали там город Утику", сообщает Юстин (56, XVIII, 3). Морские народы не могли искать новые пристанища в глубине страны, ибо они кормились морем, но, рассуждает Курциус, "так как оба противолежащие берега Архипелага были уже заняты, то беглецы-мореплаватели могли только грабить и разорять их, не находя места, где бы поселиться. Они должны были плыть все далее и далее по неведомым путям, к более отдаленным берегам. Об этом бегстве... сохранилось предание в хитросплетенных сказаниях, повествующих о скитаниях троянских героев, о выселении тирренцев (тирренцами, тирренами или тирсенами греки называли этрусков по имени их легендарного прародителя. - А. С.) из Лидии, о поселениях беглых дарданцев в Ликии, Памфилии, Киликии, Сицилии, в Южной и Средней Италии; содержание этих сказаний обыкновенно обозначалось впоследствии под именем передвижения народов, последовавшего будто бы за падением Трои" (85, с. 182).