Властители античных морей

Типы судов этой эпохи известны еще менее, чем египетские времен Эхнатона. Если там мы можем разделить их хотя бы по функциям, то здесь мы знаем "круглые" торговые и "длинные" военные. Много лет ведутся споры, можно ли считать конструктивными типами упоминаемые древними источниками киттимские (кипрские) и фарсисские корабли. Однако сам факт, что оба этих названия употребляются в одинаковом контексте, отвергает такое предположение и приводит к выводу, что за ними скрывается всего лишь "порт приписки" или постройки корабля. При этом если Киттим известен совершенно точно, то под Фарсисом понимают чаще всего Тартесс или южнотурецкий порт Тарсус.

Современные исследователи, безоговорочно отождествляющие Фарсис с Тартессом, обычно деликатно обходят вопросы, каким образом "корабли Фарсиса", если это Испания, приходили регулярно в Красное море, почему финикийцы, основавшие к тому времени Гадес и североафриканские колонии, строили флот для торговли с Фарсисом не в Тире или Утике, а в том же Красном море и сколько павлинов, обезьян и слонов можно выловить на Пиренейском полуострове. (Справедливости ради следует упомянуть, что в 1936 г. разновидность павлинов была обнаружена в бассейне реки Конго, а колонии бесхвостых макаков водились на Пиренейском полуострове.)

В древнем тексте, написанном, как полагают, в VIII в. до н. э., говорится, что, когда Иона получил повеление возвестить погрязшим во грехах ниневийцам их скорую гибель, он решил скрыться с глаз подальше, дабы избежать этого малоприятного поручения (вестника несчастья могли и убить). Иона пришел в город Иоппию, сел там на корабль, отправлявшийся в Фарсис, и вскоре очутился в бушующем море. Казалось бы, все ясно. Но дальнейшие события вызывают недоумение: чтобы умилостивить бурю, корабельщики по жребию приносят человеческую жертву - выбрасывают за борт Иону, и его тут же проглатывает кит. Иоппия - это Яффа, но киты в Средиземном море никогда не водились. Эта несуразность замечена давно. В пересказе истории Ионы для учащихся гимназий не упомянут Фарсис (69, с. 123-125). Автор отождествляет его с Тартессом, но не снимает главного противоречия. Все стало бы логичным, если перенести действие в Индийский океан, подразумевая под Фарсисом Южную Индию или Цейлон. Эта местность лучше всего подходит для роли Фарсиса: только там водятся павлины и слоны, а священная обезьяна Хануман по сей день считается символом Цейлона - "Острова Обезьян". "Прежде, - вспоминает Страбон, - по крайней мере едва 20 кораблей осмеливалось пересечь Аравийский залив, чтобы выйти за пределы пролива..." (33, С798). Позднее, по-видимому, финикийцы раскрыли секрет муссона, и фарсисский корабль больше не приходил в Эцион-Гебер. Финикийцы тем не менее помогли Соломону построить флот, дали ему опытных моряков, и с этих пор корабли царя ходили в Фарсис самостоятельно, если можно назвать самостоятельными рейсы с иноземной командой и на корабле, построенном чужими руками.

В связи со сказанным проясняется и история Ионы. З. Косидовский пишет, что "источники этого сказания скрываются в неизвестном месопотамском мифе. Рыба или морское чудище, проглотившее Иону, слишком живо напоминает мифическую богиню хаоса Тиамат" (84, с. 433). Тиамат - вавилонская богиня, ее имя означает "море", а вавилоно-индийские морские связи известны хорошо.

Вернее всего, автор предания об Ионе, убежденный в тождестве Фарсиса с уже разведанным к тому времени финикийцами Тартессом, изменил в месопотамском мифе место отплытия Ионы: вместо какого-нибудь южноморского порта он указал Иоппу, рассудив, что в Тартесс можно добраться только по Средиземному морю. В пользу перемещения Фарсиса на восток может свидетельствовать также фраза древнего текста, где упоминаются в одном ряду Сава, Дедан и Фарсис. Другой источник уточняет, что из Фарсиса привозили листовое серебро, а золото доставлялось из какого-то Уфаза - возможно, из того же Офира.