Властители Индийского океана. Становление морских связей между Европой и Азией

Восточные народы взирали на постепенный захват белыми людьми господствующего положения в Индийском океане с чувствами, варьировавшимися в соответствии с тем, насколько оказывались затронутыми их интересы. Можно сказать, что большинство азиатских народов, с которыми контактировали португальцы, с коммерческой точки зрения разделялись на две группы: одна состояла из непосредственных производителей экспортных товаров Востока, а другая – из перекупщиков, которые покупали товары у производителя и везли в то или иное место для перепродажи. В первую группу попадало почти все прибрежное население Индии и большая часть народов Малайского архипелага, во вторую – мореплаватели северо-западной части Индийского океана, по большей части арабы, и жители земель, расположенных между Индийским океаном и Средиземным морем, где жило смешанное население – египтяне, сирийцы, левантинцы, турки. Производителей не слишком интересовало, кому они продавали свои товары, арабам или европейцам, пока они получали хорошую цену, и, хотя многие правители испытывали тревогу из-за португальских завоеваний, промышленное и сельскохозяйственное население их опасений в основном не разделяло. Однако перевозчики, выполнявшие функцию торговых посредников между Востоком и Западом, оказались вытесненными португальцами и имели все основания считать европейское вторжение в восточные моря явным злом.

Кроме двух упомянутых коммерческих категорий существовала и третья, интересы которой оказались задетыми. Речь идет о населении и правителях тех малайских островов, которые добывали средства существования не мирной торговлей, а грабежом. Они также воспротивились приходу европейцев, но не потому, что это помешало их установившимся торговым отношениям, а потому, что португальцы разрушили созданную ими систему изымания материальных благ. Не будучи моряками океанского плавания, островитяне все же чувствовали себя в своих водах как дома, и, являясь по натуре храбрыми и жестокими, они вовсю пользовались преимуществами своего положения на морских путях между Тихим и Индийским океаном. Для них перевод большей части грузов, идущих через Малаккский пролив, на суда, имеющие тяжелое вооружение, стал серьезным ударом. И хотя жители Малайского архипелага постоянно враждовали друг с другом, они пребывали в полном согласии в отношении к португальцам и никогда не упускали шанса показать это.

Но какие бы чувства ни испытывали арабы, жители Индии или Суматры и других малайских островов к европейцам, все они понимали, что безопасность позиций белых людей в восточных портах зависит от возможности поступать как вздумается на воде. Лишившись господства на море, на которое европейцы часто и открыто упирали при дискуссиях с восточными правителями, они быстро утрачивали свои позиции и на суше. Однако, к счастью для европейцев, у азиатов не было знаний о войне на море как науке – разве только у жителей Ближнего и Среднего Востока, но и те не могли сравниться в этом вопросе с атлантическими народами. Являясь в общем-то умелыми судоводителями, ни малайцы, ни арабы так и не сумели построить корабль, сравнимый по боевым качествам с каракой, галеоном или фрегатом. Кроме того, они не пришли к пониманию того бесспорного факта, что простое скопление кораблей без организации и способности маневрировать как единый флот не является инструментом победы. С течением времени они кое-чему научились у европейцев, но полученных знаний оказалось недостаточно, чтобы вернуть утраченные позиции, и все введенные ими усовершенствования касались только вооружений. Они никогда не проявляли ни малейших способностей к военно-морской тактике. Поэтому европейское господство в Индийском океане, установленное да Гама, Алмейдой и Албукерки, никогда не подвергалось серьезной угрозе. Некоторую опасность представляли только египтяне и турки. Против египтян португальцы могли бросить все свои силы в этом регионе, хотя наступление имело место только в первые годы европейского морского господства на Востоке, поскольку у португальцев не было удаленных позиций, требовавших постоянной обороны. А когда на сцене появились турки – это произошло на более позднем этапе (турки захватили Египет в 1517 г. – Ред.), им постоянно препятствовали экстренные ситуации, возникавшие в других частях их тогда чрезвычайно обширных восточных владений.