Властители ночи

— Его уже почти год не было в нашей спальне. Неважно, — сказала она. — Он приказал мне избавиться от первой беременности, так как это мешало его карьере, а беременность эта оказалась последней. Неважно. Я не в силах мстить человеку, которого любила искренне и долго, который забрал меня из провинции и позволил избежать судьбы моих подруг, регулярно избиваемых мужьями на глазах детей, а то и похуже. Четыре года спустя я побывала в своем родном городке и уехала в полной уверенности, что если бы я там осталась, то меня уже три с половиной года как не было бы в живых. — Она глубоко вздохнула и тряхнула головой. — Эти люди, если они уж хоть что-то читают, то вынуждены при этом шевелить губами и потому считают чтение чем-то весьма утомительным. Я поклялась, что отблагодарю Хольгера за то, что он спас меня от такой жизни. Он об этом не знает, но это ничего не меняет. Даже то, что из-за него я бросила учебу…

— Не нужно мне ничего объяснять, — прервал я ее рассказ.

Я чувствовал себя неловко. Сам я не собирался перед ней исповедоваться, у меня не было тяжелого детства, историю про теннисный турнир я вычитал в какой-то повести полувековой давности — первый раз я воспользовался ею, когда ухаживал за одной богатой и сентиментальной разведенной дамой, и имел фантастический успех. Но, во имя всего святого, Эйприл была чудесной женщиной, с прекрасным, еще молодым телом — стройные ноги, полные бедра, великолепная грудь, красивое лицо с чуть хищными чертами, низкий голос, многообещающий и сексуальный… Чего я еще мог желать, о чем еще мечтать в этой сырой и опасной местности?! О жене?!

— Я ничего тебе и не объясняю. Скорее себе… — сказала она и замолчала.

Мне показалось, что я совершил ошибку, — ей хотелось выговориться, а я повел себя как какой-то неотесанный чурбан из Техаса: мол, заткнись и раздвигай ноги!

Я переключил ванну на другой режим — волна холодной, волна горячей, по четыре секунды — и сменил позу. Эйприл лежала на спине, я навис над ней. Я долго целовал ее, гладя ее грудь, спину и шею. Сильные удары воды проникали в те области наших тел, куда не доставали пальцы… Через несколько минут я пожалел, что мы не в постели, не всё возможно сделать в ванне, да и сколько можно находиться под водой? Но тем не менее мы снова почти одновременно испытали наивысшее наслаждение, и снова мне несколько секунд казалось, что если я упрусь ногами в край ванны, то растяну ее вместе с полом как минимум на полметра.

После нескольких долгих минут, в течение которых остывали наши тела и души, мы намылились, стараясь доставить друг другу как можно больше удовольствия, после чего, приняв теплый душ, пошли в халатах на кухню выпить пива.

По дороге я понял, что женщина, которая после чудесного оргазма в состоянии рассказывать анекдоты об оргазмах, — по-настоящему сильная. Как минимум сильная.

Эйприл умела готовить омлет! Не так, как я, — сунув упаковку порошка «Омлеты тети Холли» в кухонный автомат, нет — она умела готовить омлет из яиц.

Но у меня дома не было ни одного.

— У тебя нет яиц? — удивленно спросила она.

— Ну… нет. Когда-то я пытался приготовить себе яичницу, но ничего не вышло — я разбил на сковородку восемь яиц, а съесть удалось самое большее два, те, что сверху. Остальные подгорели.

— А ты перед этим налил на сковородку масла?

— Зачем? Ведь это же вроде как вредно для здоровья?

Она уставилась на меня, широко раскрыв глаза.

— Невероятно!.. — проговорила она.

В то же мгновение распахнулись полы ее халата.

Вот это действительно было невероятно…

Мне расхотелось и омлета, и яиц, и масла.

Ей тоже.

* * *

Я заснул, во всяком случае, вдруг наступила тишина, лишь что-то тихо гудело, словно над моей головой работала целая армада мощных двигателей, которые я не слышал, лишь ощущал. Попытавшись прислушаться, я проснулся с ощущением, будто куда-то падаю. Эйприл что-то говорила…

— …и этот рыцарь узнает от умирающего дракона, что каждому человеку назначено одно слово, слово, которое его убивает. Смерть сидит и читает вслух большую книгу. И после каждого слова кто-то умирает. Рыцарь, безумно влюбленный в свою жену, отправляется в путь и добирается до пещеры, где сидит Смерть. Он сражается с ней за свое слово, побеждает и возвращается домой с наградой. Слово это он предлагает своей жене, как доказательство любви и доверия, а она ночью это слово произносит. Рыцарь умирает, а жена падает в объятья более молодого и страстного любовника. Всё. — Она придвинулась ближе и осторожно куснула меня за ухо. — Как тебе нравится моя сказка?

— В самый раз для маленьких детей, — пробормотал я, чувствуя приятное тепло внизу живота. — Аж мороз по коже…

— Это не для детей. — Она отодвинулась, положив руку мне между ног. — Это почти моя автобиография…

— Не преувеличиваешь?

Моя рука скрестилась с ее рукой. Я повернулся на бок. Соски ее грудей всё так же торчали вверх, провоцируя на дальнейшие действия.