Властители рун

Теперь же принц чувствовал себя, словно бык, которого вот-вот снова впрягут в ярмо. Маленький человечек вежливо кивнул, и Габорн понял, что теперь он не скоро останется один. Рядом с коротышкой стояла высокая рыжеволосая с проседью женщина лет сорока с лишним. Пока была жива герцогиня, она была се Хроно. Теперь женщина приветственно кивнула Иом. За этим отчетливо стояло: Я предназначена для тебя.

Итак, Хроно наблюдали за всем происходящим. И записывали.

Габорн благодарил судьбу, что Хроно теперь не придется описывать, как в трудный час король Ордин убил своего лучшего друга. Пройдет время, его отец умрет, и хроники расскажут о том, как он обнял Сильварреста и зарыдал над ним, точно дитя.

Но все же странно, подумал Габорн, что он не пролил и слезы облегчение, увидев меня.

Сильварреста какое-то время терпеливо ждал, но потом ему стало тесно в крепких объятиях Ордина, и он попытался вырваться. Только тогда король почувствовал, насколько ослабел Сильварреста.

— Он утратил свои дары? — спросил отец Габорна. Иом кивнула.

— Они оба лишились даров, — гневно добавил Габорн. — Вчера в замке Сильварреста был Боринсон. Мы ускакали, а он остался. Это ты послал его убить их, верно?

Произнося это обвинение, он не спускал взгляда с глаз отца. Когда Боринсон сказал, что ему приказано убить Посвященных Радж Ахтена, Габорн совершил глупость, решив, будто речь идет о желании, а не о намерении. Принцу и в голову не пришло, что король мог послать для убийства одного-единственного человека.

По взгляду короля он понял, что именно так и было. Ордин отвел глаза лишь на мгновение, но когда снова тут же взглянул на сына, в его взгляде была печаль, но не вина. Габорн молчал, давая отцу время оценить последствия. Посвященные Сильварреста погибли. Даже если Иом и король стали векторами Радж Ахтена, теперь Лорд Волк не мог получить от них ничего, кроме их даров.

— Значит, покидая замок Сильварреста, Радж Ахтен оставил там всех своих Посвященных? — спросил отец Габорна.

— Почти. Он увел с собой векторов, — ответил Габорн, и Ордин вопросительно поднял бровь, — но мне удалось вывести оттуда Иом и короля Сильварреста.

Король Ордин склонил голову и задумался. Ему необходимо было узнать, что именно сделал Габорн.

— Я… хотел бы знать… — он прокашлялся, — почему Боринсон позволил этим двоим уйти. Ему было приказано… поступить иначе.

— Я отменил твой приказ.

Король пришел в ярость, застав Габорна врасплох. Он ударил сына по лицу с такой силой, что, взглянув на хлынувшую изо рта кровь, принц решил, будто у него выбит зуб.

— Как ты посмел! — воскликнул король Ордин. — Ты можешь не соглашаться со мной, не одобрять мое решение, просить переменить его. Но как ты посмел пойти против меня? — его глаза вспыхнули от гнева.

И только тут он понял, что сделал. Круто повернувшись, он подошел к окну и, опираясь руками о каменный проем, выглянул наружу.

— Я связан клятвой защищать Иом и ее отца, — торопливо заговорил Габорн, поймав себя на том, что всё же нарушил данное Боринсону обещание не рассказывать об их встрече. Но он отмахнулся от этой мысли. — Мне не хотелось сражаться с Боринсоном, и я пообещал, что все объясню тебе и улажу, — принц понадеялся на то, что последние слова смягчат гнев отца.

Сквозь окно доносились приветственные крики — все новые и новые отряды стекались в замок, чтобы принять участие в сражении.

— Ты почти изменник, — не. оборачиваясь, пробормотал король Ордин. — Твой поступок противоречит всему, чему я учил тебя.

— Но зато он соответствует велению твоего сердца, — сказал Габорн. — Отдавая приказ убить лучшего друга, в сердце своем ты страдал.

— Откуда тебе знать, что творится в моем сердце? — холодно спросил Ордин.

— Я знаю… и все.

Король Ордин задумчиво кивнул головой, повернулся к сыну и посмотрел на него долгим взглядом, все еще не решив, как быть дальше. Он глубоко вздохнул и попытался произнести как можно спокойнее:

— Что же, тогда и я отменяю этот приказ. Спасибо тебе, Габорн, за то, что ты спас мне друга…

Принц вздохнул с облегчением.

Король Сильварреста, зашагал по комнате, потом подошел к столу, сел, взял обеими руками кусок ветчины и принялся есть. Потом сдавленно сказал:

— Боюсь, все же я потерял его.

— Его нет, пока жив Радж Ахтен, — сказал Габорн. — Потом ты вновь обретешь друга, а я — жену, — собственно говоря, Габорн не собирался рассказывать сейчас о своих планах, но лучше пусть отец узнает об этом не от посторонних, а от него самого. Принц был почти уверен, что сейчас последует новый взрыв. — Отец, я уже говорил тебе, что поклялся защищать Иом. Я связан обетом.

Ордин отвернулся, стиснув зубы. Он, похоже, и впрямь рассердился, но, когда заговорил, голос его заметно дрогнул:

— Понятно. Полагаю, это был лишь вопрос времени.

— Я огорчил тебя? — спросил Габорн.

— Да, но не удивил. И все же не могу не сказать тебе, что сейчас меньше всего следует предаваться угрызениям совести.

— Но ты не рассердился? Ордин подавил смех.