Властители судеб Европы: императоры, короли, министры XVI-XVIII вв.

Анна Австрийская была его преданной возлюбленной, фактической женой, другом и советником в одном лице. Их спальни и кабинеты находились рядом: всегда существовала возможность пообщаться, посоветоваться, поделиться своими трудностями. Оба они любили поговорить о странах, где родились — об Испании и об Италии. Любовь Мазарини и королевы оказалась долгой и прочной, выжила и укрепилась, несмотря на гонения, попытки разлучить и высмеивания даже со стороны близких друзей. Лучшая подруга Анны госпожа де Шеврез, когда-то одобрявшая ее связь с герцогом Бекингемом, отрицательно относилась к этому роману.

Королева очень доверяла своему первому министру и ценила его. Как правило, она занимала возле короля второе место после Мазарини. Анна желала, чтобы Людовик больше времени проводил с кардиналом, слушал его советы и оказался способным жить и править без него. Мазарини очень ценил такое отношение. Свою благодарность королеве он выразил даже в завещании, где оставил ей прекраснейший из всех своих алмазов, оправленный в диадему под названием «Роза Англии». Другим его подарком были работы итальянских художников, украшавшие кабинет министра.

Незадолго до своей смерти Людовик XIII назначил Мазарини опекуном будущего короля. И кардинал выполнил эту обязанность весьма добросовестно. Конечно, немалую роль здесь играло честолюбие первого министра, но он по-настоящему любил Людовика, умел видеть все его достоинства и недостатки и стремился воспитать прежде всего государственного деятеля, отвечавшего требованиям времени. Мазарини был тонким психологом — это позволило ему оставаться первым министром до самой смерти, и именно это дало ему возможность понять Людовика. Он предпочитал, чтобы его питомец приобщался в первую очередь к делам, а не отдавался бы полностью схоластическому образованию. Жизнь учит лучше — таков был принцип его воспитания. Мазарини научил короля многому: общаться с подданными, вести себя на заседаниях Королевского совета, вести войну, оценивать политическую ситуацию. Такое воспитание заложило в Людовике основы его будущего стиля правления. Во второй половине своего царствования Людовик XIV стал для французов и всей Европы олицетворением «короля-тирана» и способствовал широкому распространению тираноборческих идей, приведших к Французской революции. Но мог ли предвидеть это Джулио Мазарини? Путь с вершины всегда ведет вниз. Мазарини шел к вершине, Людовик достиг ее, немало постоял наверху и начал движение вниз по наклонной плоскости. Это было закономерно.

Сам воспитанник относился к своему опекуну очень хорошо, можно сказать, он даже любил его. На одном из первых заседаний Королевского совета Людовик заметил, что он взял полноту власти в свои руки не только потому, что больше всего этого хотел. Король поступил так отчасти потому, что считал Мазарини незаменимым на посту первого министра. «Мазарини умел работать», — записал в своих «Мемуарах» король после смерти опекуна. Людовик старался быть всегда рядом с Мазарини, восхищался его умением управлять государственными делами, его дипломатическими победами. Ведь именно первый министр спас монархию во время Фронды и заложил основы для ее будущего процветания. Для короля кардинал всегда оставался примером государственного деятеля, он заметно повлиял на его идеалы и вкусы. Спустя годы после смерти Мазарини одна из самых блистательных и умных дам королевства мадам де Лафайет замечала, что «король пытается следовать в своей политике идеям, которые он (Мазарини. — Л. И.) ему внушил». В сущности, Людовик XIV, наиболее жесткий и блистательный из всех европейских монархов, был воспитан Мазарини.

Первый министр Франции, в отличие от «короля-солнце», не был ни жестоким, ни жестким. На всем протяжении его правления, несмотря на тяжелые годы Фронды, практически не применялись тиранические методы. Поразительно то, что одним из создателей французского абсолютизма являлся либерал по натуре. Он не отправлял на плаху противников, позволял распространять по стране политические листовки, позорящие его, его семью и приверженцев, терпеливо выслушивал мнения, отличные от своего.

В Мазарини вполне гармонично уживались светскость и религиозность — это также одна из характерных примет его эпохи. Он был религиозным рационалистом и предпочитал не пользоваться именем Бога в политике. Если же он это делал, то поступал честно. Кардинал был истинно верующим и понимал, что католицизм был душой французской монархии. Католическая идея способствовала централизации французской нации. Мазарини жил в эпоху, когда католическая церковь переживала реформирование, старалась идти в ногу со своим временем. В XVII в. повысился моральный авторитет римских пап. Его постарались перехватить государи, стремившиеся к централизации, единству своего государства — неудивительно поэтому, что кардиналы оказались востребованными в политике. Первым таким деятелем во Франции был Ришелье, вторым — Мазарини.