Влечение (СИ)

— Поговори с ним, пожалуйста.

Она с неохотой взяла трубку:

— Хотел убедиться, что я рядом?

— Не без этого, — не стал лукавить Монти, — Хорошо отдохнула?

— Это была лучшая в моей жизни ночь, — не без иронии ответила Юдит и передала телефон Атилле.

— Шеф, мы поехали, — сказал он.

После этого они все вместе вышли на улицу. День обещал быть хорошим. Солнце уже пробивалось в просвет между домами, освещая своими робкими лучами облупленные стены двора и тротуар, усыпанный выкуренными косяками, шприцами и бутылками. Мусорщики, не обращая ни на кого внимания, привычно грохотали контейнерами, разгоняя по сторонам крыс и бомжей, выползших из зассанной подворотни позавтракать.

— Можете взять мою машину, — сказала Юдит, протягивая Терезе ключи, — я все равно поеду с Атиллой.

— Спасибо, вечером созвонимся, скажешь куда подъехать.

Девушки поцеловались и Юдит запрыгнула на заднее сиденье джипа.

— Поехали ко мне, — сказала Тереза, беря под руку Диму.

— А у тебя никого дома нет? — спросил он, явно намекая на продолжение «банкета».

— Сначала спать, — улыбнулась в ответ она, — а потом все остальное…

— Но я же вечером уезжаю.

— Ты лучше посмотри на себя в зеркало. Синяки под глазами на пол лица. Вторую ночь уже не спишь.

— И все из-за тебя.

— Поэтому едем ко мне отсыпаться. Тебе все равно в гостинице отдохнуть не дадут.

— Это точно, — кивнул Дима, — Только как-то нужно сообщить, где я и когда приеду, а то будут волноваться.

— Я позвоню на рецепцию и их предупредят, что ты будешь после обеда.

Беседуя, они обогнули дом и вышли к центральному входу, где Юдит оставила свою машину. Пока они разворачивались, Дима задумчиво рассматривал странную парочку, сидящую прямо на бордюре, было похоже, что они спят, уткнувшись друг в друга лицами. Тереза переключила скорость и нажала на газ, машина взревела, и от этого шума парочка встрепенулась, показав свои лица. Это был Саша и прыщавая Сильвия, секретарша Монти. Мутными глазами они посмотрели в след удаляющейся машине и снова припали друг к другу.

ГЛАВА 28

Всю сознательную жизнь Сильвия считала себя воинствующей лесбиянкой, презиравшей все мужское. Она не хотела верить в то, что это обычный комплекс дурнушки, у которой не было ничего, что могло бы не только возбудить, но даже элементарно привлечь какого-нибудь парня. С годами девичьи прыщи, которые она пыталась выводить всеми известными способами, победили, превратив ее лицо в истерзанное пятнистое месиво. Это была ее главная беда, которая затмевала другие недостатки — нескладную фигуру, короткие ноги, практически полностью отсутствовавшую грудь. Вычеркнув из своей жизни мужчин, Сильвия решила направить всю свою сексуальную энергию на женщин, но оказалось, что она им тоже не интересна. И единственной отдушиной для нее стало самоудавлетворение. Но поскольку гормоны в ней бурлили, как газы в бокале шампанского, это самоудавлетворение превратилось в ежедневное многочасовое издевательство над собственным телом. В поисках наслаждения, она даже сама себя лишила девственности.

Все изменилось, когда Сильвия попала на кастинг, который проводила студия Монти, подыскивающая неординарных персонажей для нового фильма, где в массовой оргии должны били принимать участие такие, как она, одним словом — уродины. Сцена свального греха очень понравилась режиссеру и из всех «актрис» он выделил именно Сильвию, так она впечатлила его своей активностью и ненасытностью. Сразу после окончания съемок он дал указание администраторам разыскать ее, и когда побеседовал с ней наедине, то решил, что она легко сможет справиться с обязанностями секретаря-распорядителя, и навести порядок среди толп претенденток, бесконечно штурмующих студию, с целью получить хоть какую-нибудь роль в его фильме.

И если с появлением этой работы жизнь изменилась, появились деньги и новые возможности, то в остальном все осталось, как прежде: одиночество, ненужность, бессмысленность и ненависть ко всем окружающим. Но три дня назад, когда Сильвия впервые увидела Сашу, вошедшего в офис, она окончательно потеряла рассудок, не понимая, что с ней произошло и почему она не может оторвать взгляд от этого женоподобного существа в мужской оболочке. И только этой ночью, выпив несколько коктейлей и накурившись какой-то дряни, она подошла к сидящему неподалеку от сцены Саше, и уселась рядом.

— Kisasszony? — спросила она по-венгерски, что означало «скучаешь?», поскольку никакого другого языка она не знала.

— Нет, я не танцую, — ответил Саша.

– 'En, mint te, — глядя прямо ему в глаза произнесла Сильвия, и эту фразу можно было бы перевести как «ты мне нравишься».

— Мне тоже кажется, что музыка очень громкая, — невпопад и очень громко ответил Саша.

— Akarod, hogy neked egy blowjob?

Саша, естественно ничего не понял, но его откровенно смутило знакомое слово «blowjob». Оно знакомо каждому, кто хоть раз смотрел порно.

— Причем тут минет? — с нескрываемым удивлением спросил он.

— Igen, igen. Blowjob, — закивала головой Сильвия и прикоснулась к его ширинке…