Влекомые Роком. Невероятная победа

— Значит, — продолжал допытываться Вакацуки, — мы прекращаем переговоры и начинаем войну?

— До сегодняшнего дня мы делали все, что могли, чтобы достичь дипломатического решения, — сказал Тодзио. — Мы действовали осторожно и осмотрительно. Теперь единственным достойным выходом из создавшегося положения являются военные действия. Мне кажется, что это благородно и справедливо.

Однако, эти слова не удовлетворили барона Вакацуки. Подобно маркизу Кидо, он считал, что любые невзгоды и унижения для Японии будут лучше, чем война.

— Если мы еще потянем с началом войны, — заметил генерал Судзуки, — у нас не будет ни единого шанса ее выиграть.

Эта реплика породила столько вопросов от Вакацуки, что Тодзио нетерпеливо перебил барона:

— Пожалуйста, поверьте в то, что мы говорим. Мы способны оккупировать всю Юго-Восточную Азию и взять там вполне достаточно нефти. В течение трех лет мы можем постепенно увеличить сферу нашего влияния и соответственно объем промышленного производства.

В дискуссию вступил адмирал Кейсуке Окада:

— Я что-то ничего не понял из того, о чем вы здесь говорите. Каково будет наше отношение к Европейской войне, например?

— Мы будем сражаться рука об руку с Германией и Италией, с которыми мы связаны договором, — ответил Тодзио. — Стратегическая необходимость диктует наше наступление на запад, чтобы соединиться с армией Гитлера. Мы должны сокрушить Англию, а Индия должна стать нашей добычей на этом пути. Затем мы проведем объединенные операции с немцами на Ближнем Востоке и поможем немцам в войне с СССР.

Адмирал Окада не верил, что столь грандиозный план когда-нибудь сработает. Он также не считал, что экспансия в Юго-Восточной Азии увеличит объем промышленного производства в Японии. Кроме того, адмирал полагал, что доставка морем стратегического сырья в метрополию столкнется с большими трудностями. Он не хочет ничего загадывать на три года вперед, но ему кажегся, что за это время промышленное производство страны не только не увеличится, но придет в еще более жалкое состояние.

Опасения адмирала имел вполне реальную основу, но реакция Тодзио на это была резкой:

— Конечно, вопрос пополнения стратегических ресурсов связан с известным риском, но я думаю, что мы его сможем решить, а равно справимся и со всеми остальными проблемами. Доверьтесь нам.

— Очень сомнительно, — заметил Окада, — поднять производство. На военных заводах — это еще можно. Но обеспечение их сырьем превратится в чрезвычайно трудную задачу. Я так и не понял, как вы собираетесь ее решить?

— По принципу приоритетов, — ответил, не моргнув, Тодзио.

Адмирал Окада, между тем, сменил направление своей атаки, спросив: Считает ли флот себя достаточно сильным, чтобы разбить американцев?

Вместо моряков снова ответил премьер Тодзио, заявив, что Япония одну за другой захватит все стратегические позиции на Тихом океане и будет готова к длительной войне, в итоге которой победит.

— Если вы так предполагаете решить эту задачу, то в ней остается слишком много неизвестных, — криво усмехнулся Окада. — Принимая во внимание хотя бы нынешнюю американскую кораблестроительную программу, вам не кажется слишком опасным предложенный план действий?

— Мы все приняли во внимание, — теряя терпение, раздраженно ответил Тодзио, — давайте предположим, что мы откажемся сражаться. Каков будет результат? Что нам тогда останется делать? Идти на поклон Соединенным Штатам и Англии, приняв все их требования и признав, что сто шестьдесят тысяч японских солдат погибли в Китае напрасно? Хватит! Через несколько лет мы вообще окажемся неспособными воевать. Мы и так уже потеряли массу драгоценного времени на разговоры!

Но страстная речь премьера совсем не испугала адмирала Окада. Напротив, он стал откровенно насмешливым: