Влияние

Еще несколько порций осколков с грязью. Она вновь прощупала месиво.

— Не найдем мы никакого метеорита, Эбби.

— Здесь он. Никуда не денется. — Встав на колени, она попробовала отгрести жижу с гранитного дна руками. Дождь, словно помогая ей, смывал грязь с породы. С растущим волнением Эбби увидела было расходящиеся лучами трещины, но жижа заливала дно. — Должен быть именно здесь, — громко сказала она, словно отдавая приказ, и вновь почерпнула ведром грязь с камнями.

— А он не мог оказаться среди тех кусков, что мы уже выкинули? — спросила Джекки.

— Я же сказала тебе, он железоникелевый!

— Ну… я просто спросила.

Выбиваясь из сил, Эбби ощупывала дно ямы. Сердце заныло. Может, он вошел туда с такой силой, что сровнялся с основной породой? Она вновь и вновь наполняла ведро, стараясь зачерпнуть со дна как можно больше грязи с камнями.

— Джекки, набери морской воды, попробуем смыть всю эту грязь.

Джекки спустилась с ведром к берегу и через несколько минут вернулась. Эбби окатила потрескавшуюся породу водой.

Раздался хлюпающий звук, и жидкость ушла сквозь трещину в скале, точно в сливное отверстие раковины.

— Что за хрень? — Она сунула туда пальцы.

— Принесу еще.

Джекки вернулась вприпрыжку, расплескивая воду. Схватив ведро, Эбби торопливо вылила его на дно. И вновь вода ушла, как в трубу, обнажив на этот раз в скале совершенно круглое отверстие около четырех дюймов в диаметре, уходящее в глубину. Лучевидные трещины расходились именно от него.

Сняв перчатку, Эбби попробовала засунуть руку в дыру как можно дальше: ее стенки были гладкими словно стекло; само цилиндрическое отверстие оказалось настолько ровным, будто его просверлили.

Схватив камешек, она бросила его в самый центр. Через мгновение снизу донесся слабый всплеск.

Эбби подняла глаза на Джекки.

— Нет его. Нет здесь метеорита.

— А где же он?

«Дальше полетел». И, несмотря на усилия сдержаться, она все-таки разрыдалась.

ГЛАВА 32

Разрушенный монастырь заполонили деревенские беженцы; монахи устраивали в пострадавшем от бомбежек храме больных и раненых, приносили им воду и еду. На фоне общего тревожного гула голосов раздавались плач детей и рыдания матерей. Форд в поисках настоятеля натыкался на облаченных в оранжевые одежды монахов, вооруженных, с патронташами через плечо, которые, очевидно, патрулировали окрестности с ведущими с гор тропами. Он был поражен увиденным. Вдали над горными вершинами в раскаленное небо поднимался столб черного дыма.

Наконец он нашел настоятеля — тот, опустившись на колени, успокаивал больного парнишку и поил водой из старой бутылки из-под кока-колы. Подняв голову, настоятель увидел Форда.

— Как вам это удалось?

— Долгая история.

— Спасибо, — просто ответил он.

— Мне нужно воспользоваться спутниковой связью из какого-нибудь уединенного места, — сказал Форд.

— Кладбище, — кивнул тот в сторону заросшей тропы.

Форд удалился от царящего в монастыре хаоса в лес. Там среди деревьев десятками торчали разрозненные ступы — крохотные башенки с прахом почитаемых монахов. Когда-то покрашенные и позолоченные, теперь они в большинстве своем выцвели от времени, а то и разрушились. Отыскав среди гробниц укромное место, Форд достал спутниковый телефон, подключил его к портативному компьютеру и набрал номер.

Через мгновение он услышал глуховатый голос Локвуда — в Вашингтоне было два часа ночи.

— Уаймэн? Вам удалось?

— Вы мне нагло наврали, Локвуд.

— Погодите. О чем вы?

— Вы прекрасно знали, где шахта. Эта гадость такая здоровая, что ее нельзя было не заметить из космоса. Зачем вы лгали? К чему весь этот спектакль?

— На все есть свои причины. И довольно веские. Так вам удалось собрать необходимые данные?

Форд с трудом сдерживался, чтобы не нахамить.

— Да. Абсолютно все — и фотографии, и замеры, и координаты.

— Отлично. Можете мне переслать?

— Когда получу объяснения.

— Не стоит играть в эти игры.

— Никаких игр. Просто обмен информацией. У вас в офисе.

Последовала долгая пауза.

— Глупо с вашей стороны вести себя так по отношению к нам.

— Я человек неосмотрительный, и вы это знаете. Да, кстати, а шахту я взорвал.

— Вы — что?

— Все — ее нет. Пропала. Сайонара.[35]

— Вы спятили?! Я же просил не трогать ее!

Форду стоило невероятных усилий сдержать негодование. Он набрал побольше воздуха и сглотнул.

— Они поработили целые деревни, включая женщин и детей. Здесь умирали сотни людей. Они сбрасывали трупы в общую могилу. Я не мог оставить все как есть.

Последовало молчание.

— Что сделано, то сделано, — наконец сказал Локвуд. — Увидимся в моем офисе, как только сможете сюда добраться.

Форд выключил телефон, отсоединил и отключил питание. Он несколько раз глубоко вдохнул, стараясь сохранить душевное равновесие. На кладбище царила тишина; надвигались сумерки, и в последних лучах уходящего солнца, пробивавшегося сквозь верхушки деревьев, все стало пестрым, золотисто-зеленым. Он постепенно приходил в себя, но увиденному не суждено было когда-либо забыться.

К тому же оставалось и кое-что недосказанное Локвуду — недоступное для понимания, но жуткое по смыслу.

ГЛАВА 33