Влияние морской силы на французскую революцию и империю. 1793-1812

Корабль, непосредственно следовавший за «Виктори», также столкнулся с «Редутаблем», который, таким образом, должен был сражаться с двумя противниками. Следующие три корабля британской наветренной колонны дали последовательно продольные залпы по «Бюсантору», действуя согласно распоряжениям Нельсона, рекомендовавшим употребить всевозможные усилия для пленения главнокомандующего союзников, – а затем, проходя далее, сосредоточили огонь на «Сантисима-Тринидаде». Таким образом, против флагманского корабля союзников, его переднего мателота и корабля, который с большими усилиями занял почетное место заднего мателота адмирала, хотя оно и не было назначено ему по расписанию, – короче говоря, против сердца неприятельской линии – сосредоточился при условиях в высшей степени выгодных огонь пяти неприятельских кораблей, из которых три были самыми большими. Благодаря этому не только увеличилось число призов британцев, но и была сделана большая брешь между арьергардом и авангардом союзных флотов. Эта брешь еще увеличилась вследствие странных движений корабля, занимавшего по расписанию место непосредственно за кормой Вильнева. Вскоре после того как «Виктори» вступил в бой, этот корабль, спустившись, вышел из линии, повернул через фордевинд и направился к арьергарду; за ним последовали еще три корабля. Это движение приписывается желанию поддержать арьергард, но назвать его следует по меньшей мере необдуманным и несвоевременным; оно слишком мало оправдывается тем, что ни один из этих четырех кораблей не был взят в плен.

Таким образом, через два часа после того, как сражение началось, союзная эскадра была разрезана надвое, арьергард был окружен и в процессе поражения частей его сосредоточенными усилиями противника «Бюсантор», «Сантисима-Тринидад» и «Редутабль» принуждены были, в сущности, прекратить бой, хотя еще не сдались. Впереди «Сантисима-Тринидада» было десять кораблей, которые до тех пор еще не принимали участия в бою. Бездействие авангарда, хотя отчасти и объясняющееся слабостью ветра, все-таки заслуживает осуждения. Без десяти минут два часа Вильнев приказал этому авангарду сигналом вступить в бой и повернуть через фордевинд всем судам вместе. Это было исполнено с трудом, вследствие сильной зыби и недостатка ветра. В три часа, однако, все корабли окончили поворот, но с роковыми для себя последствиями не держались вместе. Пять из них, с адмиралом Дюмануаром, направились на ветер от сражавшихся, три под ветер от них и два, спустившись, совершенно оставили поле битвы. Из кораблей авангарда три были взяты в плен, увеличив потерю союзников до восемнадцати линейных кораблей, из которых один сгорел, а остальные сделались призами неприятеля. Приближение адмирала Дюмануара, если бы оно состоялось часом раньше, могло бы спасти Вильнева, теперь же было уже поздно. Обменявшись с неприятелем несколькими залпами на дальней дистанции, он спустился на юго-запад с четырьмя кораблями, так как один из тех, которые следовали за ним сначала, был отрезан от него.

В пять часов без четверти адмирал Гравина, корабль которого был арьергардным в строю в течение битвы и потерпел тяжкие потери, отступил к Кадису, приказав сигналом еще не сдавшимся кораблям подойти к нему. Пять других испанских кораблей и пять французских последовали за ним. Так как он удалялся, то последние два из могущих еще сопротивляться кораблей союзников спустили свои флаги.

Ночью 21-го числа эти одиннадцать кораблей стали на якорь у входа в Кадисскую гавань, в которую они не могли тогда войти, так как дул береговой ветер от юго-востока. В то же самое время британцы и их призы были снесены к берегу сильной зыбью, продолжавшейся в течение всей битвы; слабый ветер, дувший с моря, не позволил им выйти на простор. Положение их было чрезвычайно опасно. В полночь ветер сильно засвежел, но, к счастью, отошел к югу, откуда и дул шторм весь день 22-го числа. Корабли взяли курс на запад и отошли от берега с тринадцатью призами; остальные четыре стали на якорь близ мыса Трафальгар. В это утро «Бюсантор», бывший флагманский корабль Вильнева, разбился о скалы близ входа в Кадис. К вечеру «Редутабль», который так доблестно поддерживал его, начал тонуть за кормой буксировавшего его британского корабля. Ночью 22-го числа он затонул со всеми полуторастами людьми, остававшимися еще на нем. 24-го числа такая же судьба постигла и гигант «Сантисима-Тринидад», бывшего передним мателотом французского адмирала. Таким образом море поглотило и корабль последнего, и двух его мателотов.