Влияние морской силы на историю

Англия, напротив, получила от природы очень немного и до развития своих мануфактур имела мало товаров для вывоза. Многочисленные потребности ее народа, в соединении с неустанной деятельностью и другими условиями, которые благоприятствовали развитию морских предприятий, увлекали его за пределы страны, и там он нашел земли более приятные и более богатые, чем его родина. Нужда и гений сделали англичан купцами и колонистами, а торговое судоходство является неизбежным звеном между колониями и метрополией. Таким образом морская сила Англии росла. Но если Англия была влекома к морю, то Голландия была прямо гонима к нему; без моря Англия бы чахла, а Голландия бы умерла. Когда Голландия находилась на вершине величия и была одним из главных факторов европейской политики, один компетентный авторитет подсчитал, что почва ее не могла обеспечить существование даже одной восьмой части ее населения. Мануфактуры этой страны были тогда многочисленны и важны, но они выросли значительно позже, чем судоходство. Бедность почвы и характер побережья заставили Голландию прежде всего обратиться к рыболовству. Позже открытие процесса соления рыбы дало им материал и для экспорта, и для внутреннего потребления и положило, таким образом, краеугольный камень ее богатства. Так голландцы сделались торговцами; в то время как итальянские республики, под давлением турецкой силы и вследствие открытия пути вокруг мыса Доброй Надежды, начали клониться к упадку, голландцы сделались наследниками их обширной торговли с Левантом. Далее, благодаря выгодному географическому положению, промежуточному между Балтикой, Францией и Средиземным морем, и к тому же владея устьями германских рек, голландцы быстро захватили почти всю транзитную торговлю Европы.

Перевозка пшеницы и морских припасов из Балтики, торговля Испании с ее колониями в Новом Свете, экспорт вина из Франции и ее каботажная торговля – все это немногим более двух с половиною столетий назад обслуживалось голландским флотом. Даже часть транзитной торговли Англии находилась в голландских руках. Не следует думать, что все это процветание было обусловлено только бедностью естественных ресурсов Голландии. Из ничего ничто не вырастает. Что правда, так это то, что затруднительное положение населения толкало Голландию к морю и что освоение судостроения и большие размеры флота позволили ей воспользоваться внезапным расширением торговли и духом исследования, характеризовавшими эпоху, последовавшую за открытием Америки и пути вокруг мыса Доброй Надежды.

Присоединились и другие причины, но в целом процветание Голландии было основано на ее морской силе, порожденной ее бедностью. Пища голландцев, их одежда, сырье для их мануфактур, даже доски и пенька, из которых они строили и которыми оснащали свои корабли (а они строили почти столько же, сколько строила и вся остальная Европа), – все это импортировалось, и когда бедственная война с Англией в 1653–1654 гг. затянулась на восемнадцать месяцев и их торговое судоходство было приостановлено, то говорили, что «источники дохода, которые всегда поддерживали богатство государства, т. е. рыболовство и торговля, почти иссякли. Мастерские закрылись, работы приостановились. Зюйдер-Зее обратился в лес мачт; страна наполнилась нищими; улицы покрылись травой, и в Амстердаме полторы тысячи домов пустовали…» Только унизительный мир спас Голландию от гибели.