Влюбись, если осмелишься!

Через весь причал тянулась территория складов и стройки. Обогнув кучу песка с торчащей из него арматурой, я заметалась и в итоге повернула туда, где начинались жилые районы. Из-за многочисленных навесов из выцветшей ткани, клубков проводов над ними и сохнущего на веревках белья улицы казались совсем тесными. Свободы передвижения не прибавляли велорикши, мопеды и снующие вокруг пешеходы. Возле ближайшей хибары из обломков шифера я увидела щель между мусорными баками. Не задумываясь, я протиснулась в нее и оказалась в еще одном узком переулке. Вдоль длинной стены из кривых кусков железа на обрывках картона, а чаще просто на земле сидели люди и занимались привычным делом: готовили, шили, постригали клиентов, купали детей в облезлых тазах, стирали белье. Около баков, из-за которых я выбралась, в луже с мыльной пеной резвилась группа мальчишек.

Переступая через мусор, валявшийся повсюду, я пошла вперед. Хоть в одном сегодня повезло – я все-таки сбежала. Если, конечно, термин «везение» вообще подходит к моей жизни. Еще месяц назад я могла путешествовать бизнес-классом в самолете в любом направлении, а теперь пробиралась босиком, без денег и документов через филиппинские трущобы. От удушливого запаха нечистот кружилась голова. Зажав нос ладонью, я принялась озираться.

– Только дернись, – сильные пальцы до боли сжали шею, – и я закопаю тебя прямо здесь.

Господи, за что? Свобода была так близко. Глубоко вздохнув, я с трудом удержалась, чтобы не расплакаться. Чувствуя, как меня трясет, Сатир язвительно хмыкнул:

– Помнишь, что я обещал?

Я обреченно закрыла глаза. Теперь моя жизнь закончится в портовом борделе. И никто об этом не узнает. Даже если родители рано или поздно начнут поиски, вряд ли расследование приведет их в Манилу.

Страх сдавил сердце холодными пальцами. Подгоняемая Сатиром, я машинально сделала несколько шагов. И вдруг стена слева пришла в движение – откинулось в сторону дырявое полотнище, заменявшее дверь. На пороге появилась филиппинка с тазом в руках и не глядя выплеснула из него воду. Я едва успела зажмуриться, как в лицо ударила вонючая струя. Сатир смачно выругался, стараясь увернуться… и на миг отпустил мою шею.

Резко присев, я юркнула в собачий лаз между стенами и поползла вперед. Сатир втиснулся следом, но очень быстро застрял. Когда я добралась до просвета, он все еще матерился мне в спину. Показав ему на прощание средний палец, я поспешила убраться с узкой улочки, ориентируясь на видневшиеся вдалеке высотки – наверняка там деловая часть города, а значит, и консульство. То быстрым шагом, то переходя на бег, я удалялась от трущоб. Дома становились выше, улицы шире, а движение на них еще более оживленным. Оказавшись на забитом автомобилями проспекте, я остановилась. Даже в Нью-Йорке не бывает таких чудовищных пробок. По проезжей части, громко сигналя, медленно передвигались разукрашенные джипни – смесь внедорожника и школьного автобуса. Между ними юрко проскакивали мопеды. Пыхтя от жары, мимо прошел толстый мужчина в футболке с принтом «Я люблю Филиппины».

И неожиданно обернулся – наверное, я выглядела совсем жалкой.

– Мисс, – в его голосе слышалось участие, – с вами все в порядке?

Он говорил практически без акцента. В надежде, что незнакомец может знать город, и от радости, что побег закончился благополучно, я выложила все: и про похищение, и длительный плен.

– Бедняга. Вы столько пережили… А ваши родители, наверное, с ума сходят! И подняли по тревоге всю полицию Филиппин!

– Никто не знает, что я здесь, – с горечью призналась я.

А тот, кто знает, мне не верит.

– Тогда нужно срочно ехать в консульство!

– Это было бы весьма кстати, – пробормотала я. – Но у меня нет денег. Кредитки, документы – все осталось на яхте.

– Глупости! Какие деньги? – искренне возмутился толстяк, вытирая со лба пот. – Я сам вас отвезу.

Переваливаясь, как откормленный пингвин, и тяжело дыша, он направился к парковке. Я семенила следом, рассыпаясь в благодарностях. Автомобиль толстяка был ему под стать – такой же невысокий и раздающийся в ширину. Но и в нем водителю не хватало места, поэтому пассажирское сиденье выломали за ненадобностью, и я устроилась на заднем.

– Меня зовут Сол, – представился наконец мой спаситель.

Свое имя назвать я не успела, увидев на парковке Сатира. Мы уже успели свернуть на улицу и ныряли в поток пестрых джипни, когда он тоже меня заметил и рванулся следом. Ему отчаянно сигналили скутеры, притормаживая и объезжая, но он ни разу не остановился и продолжал лавировать между ними. Нервно оборачиваясь, я гадала: успеет ли Сатир нас догнать. За перекрестком дорога расширялась; почувствовав свободу, автомобили увеличивали скорость. Мы выехали на открытое пространство, и я вздохнула свободно. Теперь Сатиру меня не достать. Мерфи ошибался – неприятности случаются не всегда. Сегодня мое невезение закончилось.