Влюбись в меня себе назло (СИ)

Я вспомнила, что утром мама мне положила выглаженный носовой платок в потайной кармашек спортивных брюк, чтобы я могла воспользоваться им, если вспотею во время бега. Достав платочек, сунула его в руку Калашниковой. Один глаз к тому времени у неё уже почти открылся. Она вытерла своё мокрое возмущённое личико.

- Кажется, в один глаз вместе с водой попала соринка, она мне мешает открыть...

Не успела Заринка договорить, как Клёпа ретиво бросился ей на выручку.

- Надо потереть пальцем от угла глаза к носу, - мягко проговорил он успокаивающим тоном и тут же принялся старательно водить пальцем по её веку от виска к носу. - Вот, кажется, всё и вышло, нужно теперь только поморгать и вытереть платочком. Не бойся, открой глазки!

Заринка послушно поморгала и открыла оба глаза. Улыбнулась сияюще. И все тут же застыли в изумлении. Один глаз у неё был коричневый, другой - изумрудный. Я даже немного напугалась - до того она выглядела странно и жутковато!

- Ха! - заржал первым очухавшийся Денис Гончаров. - Это что у тебя, Калашникова, от шипучки глаза перекрасились?

- Не говори ерунды! - отбрила его Заринка.

- У тебя один глаз коричневый! - взволнованно констатировала Саша Попкова.

- Это она в цветных линзах ходит! - догадался кто-то из парней. - Одна линза выпала!

И тут же раздались смешки, на многих лицах появились улыбки. Двое парней из нашего класса, которые по всякому поводу бездумно гогочут, лишь бы кого-нибудь высмеять, расхохотались во всю глотку.

- Что смеётесь?! - обиделась Заринка. - Многие люди ходят в линзах - это не запрещается! Вон у Лапушкиной тоже линзы!

Я чуть не поперхнулась от такого заявления.

- Ты чё, с первого класса в линзах? - быстро среагировал Гончаров, заглядывая мне в глаза. - Лапушкина, твоя зелень обманчивая? Вот я, дурак, на неё повёлся! Страдаю по тебе с первого класса! Надо было сказать, что у тебя глаза ненастоящие, я бы не маялся от любви! - и опять заржал как лошадь, громко и вызывающе.

- Не пори чушь! - осадила его Даша Нахимова - она не выносила, когда меня обижают. - Знаешь ведь прекрасно, что Женя линзы не носит. А ты, Калашникова, если сама сменила цвет своих глаз, то это не значит, что все вокруг делают так. И вообще, надо получше его прикреплять, чтобы не выпадал и не пугал добрых людей!

И хихикнула. Я тоже невольно разулыбалась. Заринка прямо раздулась от злости. Тут ещё Клепиков добавил огня к её ярости своей неуклюжей попыткой поддержать её:

- Твой собственный цвет очень красивый! Он такой карий-прекарий, походит на камень, как его там... забыл, кажется, опал, нет, агат, вроде, или гранат...

- Замолчи! - раздражённо заверещала Заринка. - Это ты во всём виноват! Не надо было мне глаз тереть! Я бы могла закапать "искусственную слезу", и всё бы само прошло. А теперь где моя линза? Куда ты её дел? Между прочим, линзы недешёвые!

Егор растерянно посмотрел на свои руки, потом на мой полумокрый платочек, развернул его - линзы в нём не было.

- Я, возможно, выбросил её, - виновато проговорил, осматривая землю вокруг себя, - мне показалось, это слизь.

- Ищи не ищи, что с возу упало, то пропало! - важно протянул Гончаров. - Всё, растеряла ты свою красу, красотуля! Не переживай, у тебя кое-что ещё осталось. Смотри и это не теряй! - и вновь громко загоготал.

Ему, наверное, казалось, что он здорово соригинальничал, так сказать, сострил. На самом деле говорил обыкновенную банальщину. К тому же Заринка и с карими глазами не хуже, по-прежнему осталась красоткой. Но я всё же не удержалась от улыбки: уж очень смешным и напыщенным выглядел Гончаров, довольный своим "острословием" и Заринка с разноцветными глазищами смотрелась презабавно.

Калашникова вдруг вскипела и стала на меня наступать:

- А ты что, радуешься моему унижению?

- Ну, хватит вам! - вмешался Крылосов и встал между нами.

- Они надо мной смеются! - обиженно запыхтела Калашникова. - А больше всех - твоя Лапушкина!

- Неправда, - возразила я возмущённо, сделав вид, что не обратила внимание на "твою Лапушкину". - Я не смеялась!

- Она названивала постоянно Олегу и бегала за ним! И он ушёл из-за неё от меня! А теперь она насмехается! - крикнула Заринка с надрывом, всхлипнула и, схватив лежащую неподалеку сумку с учебниками, пошла быстрым шагом со стадиона.

А я стояла, как оплёванная, и не знала, что сказать.

- Она врёт! - наконец, пробормотала, глядя прямо в глаза Лёхе.

- Как ты можешь?! - с укором произнёс он. - Это жестоко - смеяться, когда человек в беде и плачет!

Взял свой рюкзак и побежал догонять Заринку.

- Она не плачет! Не может реветь! Иначе другая линза выпадет! А они ей дороги как средство очарования! - почему-то крикнула ему вдогонку, хотя понимала, что со стороны это выглядит не очень порядочно.

Я испытывала горечь и досаду. И почему я думала, что что-то значу для Крылосова?