Влюбиться дважды (СИ)

Как только песня закончилась, Антон сразу поймал Яну за руку и притянул к себе. Яна видела, как восхищенный Женя быстро поцеловал Наташку. Потом всё же решилась поднять глаза на Антона. Он смотрел на неё всё так же, как во время песни.

— Новикова…то есть, Давыдова, умеешь же ты сделать меня самым счастливым, этого у тебя не отнять, — он легко поцеловал кончики её пальцев.

Когда они, взявшись за руки, резали торт (естественно, авторства Яны), Антон сказал ей на ухо:

— Сейчас по торту, и поедем. Я бы раньше тебя увёз, сил никаких нет ждать, но и торта очень хочется!

Яна улыбнулась и подумала, что надо когда-нибудь сделать для Антона персональный торт.

…Они целовались, сидя в машине.

— Может, поедем? — робко спросила Яна.

— Да-да, сейчас поедем, — пробормотал он, возвращаясь к её губам снова и снова.

— Антон, если мы сейчас не поедем, у нас первая брачная ночь начнётся прямо тут, в машине, и нас заберут в кутузку.

Он рассмеялся, нехотя отстранился, несколько раз вдохнул-выдохнул, открыл окно.

— Всё, поехали, — улыбнулся ей в зеркале её муж.

Яна откинулась на спинку сиденья и мечтательно закрыла глаза.

…Был конец августа; настало время первого скрининга. Антон, когда узнал, что будущий отец может тоже присутствовать, строго-настрого приказал без него не ходить. Но ему пришлось уехать за два дня до УЗИ; сейчас он вернулся и стоит где-то в пробке. Звонил минут десять назад, узнать, какой кабинет.

… Она уже сидела у стола Юлии Николаевны, когда Антон, наконец, появился. Яна с облегчением вздохнула.

…- Ну что же, тут у нас парень, — невозмутимо сказала Юлия Николаевна, скользя глазами по монитору.

Яна и Антон, как зачарованные, смотрели на неё.

"Парень? У нас будет сын?", — пронеслось в голове у Яны.

— То есть, это уже определённо? Даже на достаточно раннем сроке? — спросил Антон.

Кивнув, Юлия Николаевна стала им что-то показывать и объяснять; они послушно смотрели, ничего не понимали на черно-белом мониторе. Одно Яна твёрдо знала: если Юлия Николаевна сказала "парень", значит, точно парень.

Доктор заполняла какие-то документы в компьютере, а они ждали. Антон задавал Юлии Николаевне вопросы по поводу питания, физических нагрузок, работы, кесарева… Яна молчала, словно боясь отвлечься от переполнявшего её счастья. Но следующий вопрос Антона заставил её вернуться к реальности.

— Доктор, а есть какие-то противопоказания?

— В основном, общеизвестные, — отозвалась Юлия Николаевна. — Тяжёлые физические и эмоциональные нагрузки, ряд медикаментов, переутомление.

— Что касается ограничений конкретно для вас, — невозмутимо продолжала Юлия Николаевна, быстро посмотрев на Антона и вернувшись глазами к монитору. — То их пока нет как таковых. Они вступят в силу с двадцать восьмой недели, это третий триместр. Но мы ещё увидимся до того времени, я успею вас предупредить.

Антон несколько секунд молчал и хлопал глазами. Яне было даже забавно смотреть на его растерянную физиономию. Но вдруг он расхохотался:

— Спасибо, доктор! — сквозь смех проговорил Антон. — Вы буквально вдохнули в меня жизнь… на ближайшие три с половиной месяца.

Улыбнувшись, Юлия Николаевна бросила быстрый взгляд на возмущенную Яну.

…- Что за цирк вы там устроили? — прошипела Яна, когда они покинули кабинет и шли по коридору к лестнице.

Антон, быстро глянув по сторонам, прижал Яну к себе и поцеловал. Она сразу перестала сердиться.

— Я соскучился, — прошептал он, проведя пальцами по её щеке.

— Оно и видно, — улыбнулась Яна.

В машине, вдруг что-то вспомнив, Яна рассмеялась:

— Представляешь, сегодня приходила Анна Андреевна. Она моментально заметила и кольцо на моём пальце, и моё "интересное положение". Прямо так и сказала. И спросила у Ахматова, почему он ей до сих пор ничего не говорил.

— Уверен, он ничего и не замечал, потому не говорил, — улыбнулся Антон, взял руку Яны и пристроил на своё колено.

— Конечно. Я все документы о смене фамилии сама сдала в отдел кадров, откуда ему знать? А живот он долго бы ещё не заметил.

— И как он?

— Расстроился. Анна Андреевна сказала ему, что он старый дурак, и приказала за меня радоваться. Он было начал, но потом сообразил, что я уйду в декрет прямо перед зимней сессией, и снова пригорюнился. Придётся, видимо, мне до конца сессии доработать.

— Ещё чего, даже не надейся, — моментально отозвался Антон, покосившись на неё.

— Анна Андреевна спросила, кто у нас муж. Я не могла себе отказать в удовольствии спровоцировать ещё одну реакцию у Ахматова. Говорю: "Антон Аркадьевич Давыдов". Он говорит: "Наш Антон Аркадьевич?". А я говорю: "Мой Антон Аркадьевич".

Антон быстро пожал её руку на своём колене.

— Не знаю, кто в меня вселился, — усмехнулась Яна. — Что меня сподвигло так ответить.

— Мне нравится, — отозвался Антон.

— Не зря Юлечка Николаевна говорит, что у всех беременных изменения личности в той или иной степени.

— Как думаешь, она решила, что я озабоченный осёл?

— Да ладно, — Яна засмеялась. — Когда тебя такое беспокоило? К тому же, ты не осёл, а просто озабоченный. Озабоченный озабот.

И глядя на притворно сдвинутые брови Антона, невинно продолжила: