Влюбиться накануне свадьбы

Она посмотрела на него. От этого пустого, невыразительного взгляда у него защемило сердце.

— Мне нужно время, чтобы разобраться в происходящем. Я не смогу это делать в твоем присутствии. — Завязав шнурки, она поднялась, убрала свой ноутбук в сумку и повесила ее на плечо. — Боюсь, из нашего брака ничего не выйдет. Я не могу допустить, чтобы меня в очередной раз использовали.

— Ты ошибаешься. Я тебя не использую.

— Я ученый, и я принимаю решения, основываясь на фактах независимо от того, что чувствую и на что надеюсь.

— Нет. Это просто спонтанная реакция, которая основана на негативном опыте прошлого. Не все мужчины такие, как твои бывшие бойфренды. Я тебя не обманываю. Клянусь.

— Я не хочу, чтобы меня снова одурачили.

— Не уходи, — взмолился он. — Давай разберемся в этой ситуации вместе. Я докажу тебе, что те сообщения разослал не я. Пока не знаю как, но я это сделаю. Правда всегда выходит наружу.

Остановившись в дверях спальни, Ева повернулась:

— Раз уж ты заговорил о правде, Маркус, может, ты ответишь на мой вопрос?

— Спрашивай.

— Это правда, что ты вытащил бумажку с моим именем, словно лотерейный билет? Что для тебя подобрали несколько потенциальных невест, и ты выбрал себе подобным образом будущую жену?

У Маркуса перехватило дыхание.

— Да, я действительно выбрал листок с именем наугад, но тогда я смотрел на брак как на простую формальность. Когда я познакомился с тобой, все изменилось.

— Я все равно чувствую себя нелепо. Ева Ситон — вечный объект насмешек. Мне уже следовало бы к этому привыкнуть.

Маркус вышел следом за ней из спальни и спустился по лестнице.

— Ева, позволь мне показать тебе…

— Я уже достаточно увидела. Всего хорошего, Маркус.

С этими словами она взяла куртку и сумочку и села в частный лифт. Прежде чем дверцы лифта закрылись, Маркус успел заметить слезы в ее глазах.

Растерянный, он долго стоял в дверях, не зная, что ему делать дальше.

Глава 18

Положив мобильный телефон на столик в домашней оранжерее, Маркус продолжил обрезать гибискус. Мэдди, Тильда и Анника стояли рядом и напряженно смотрели на него, словно он был бомбой, которая могла взорваться в любой момент.

— Кто это был? — спросила Мэдди.

— Ева, — ответил он.

Его сестра и Тильда многозначительно переглянулись.

— Что ей было нужно?

— Документы на развод уже готовы. Завтра мы их подпишем.

Мэдди сглотнула, Тильда вздохнула и отвернулась.

— Мне жаль. Если бы знал, что причиню ей боль, я не стал бы на ней жениться.

— Мама говорит, что ты ни в чем не виноват перед Евой, — серьезно сказала Анника. — Почему ты не пытаешься все ей объяснить?

— Я пытался, милая, но мне это не удалось. Ее сильно обижали раньше, и она не стала меня слушать.

— Но это глупо! — возмутилась Анника. — И несправедливо! Ева классная. Она мне нравится, и вы должны быть вместе.

— В жизни много несправедливых вещей, — ответил он. — Нам приходится с этим мириться. Послушай, Анника. У меня в холодильнике есть твое любимое мороженое. Оно в нижнем ящике. Пойди возьми.

Лицо девочки просветлело, и она побежала на кухню.

Маркус сердито посмотрел на сестру и невестку:

— Вы привели Аннику в качестве буфера? Грязно играете.

— И ты просто возьмешь и подпишешь эти документы? — проигнорировав его слова, спросила Тильда. — Эта женщина тебя любит!

— У меня не получается ее убедить. Она не отвечает на мои звонки и сообщения.

— И ты решил сдаться?

— Если она хочет разорвать наши отношения, пусть так и будет.

— Мне так жаль, Маркус, — сказала Мэдди. — Я знаю, что ты по-настоящему любишь Еву. Может, ты все-таки в последний раз попробуешь ее переубедить?

— Это бесполезно. Перестань просить. Я уже потерял ее и свою карьеру. Потерял все.

— Будь проклят дядя Джером с его кознями! Я думала, что ты наконец обрел свое счастье. Сколько я себя помню, ты всегда был нервным и напряженным. Женившись на Еве, ты внезапно расслабился, стал спокойнее.

— Что за бред ты несешь! — пробурчал Маркус, хотя знал, что его сестра была права.

— Перестань от меня отгораживаться. Я терпеть не могу, когда ты такой холодный и циничный.

— Хватит меня пилить, — отрезал он. — Только этого мне не хватало.

— Чего тебе не хватало? — спросила Анника, которая вернулась в оранжерею, держа в руке эскимо в глазури из белого шоколада.

— Ничего, — пробормотал Маркус.

Девочка нахмурила лоб:

— Ты не простудился? Ты похудел, и у тебя темные круги под глазами.

— Нет, милая. Не беспокойся обо мне. Я просто устал.

Анника обняла его за пояс. Его сердце наполнилось нежностью, и он тоже ее обнял.

— Твой новый цветок очень красивый, — сказала она.

Это действительно было так. Гибискус, который долго не хотел цвести, наконец-то это сделал. Его огромные махровые цветы с сине-сиреневыми лепестками поражали великолепием, но у Маркуса не было настроения им любоваться. Весь мир сейчас казался ему серым и безрадостным.

— Он зацвел впервые, — ответил он. — Это новый сорт. Его вывели специально для меня.

— Знаешь что, дядя Маркус? Я думаю, что тебе следует подарить Еве цветы. Девушки любят цветы. — Анника, прошу тебя, не беспокой дядю. Мы с тобой об этом договорились, забыла? — сказала Тильда.