Влюбиться в снегурочку (СИ)

— Мать Полины ты! И пока ты жива, мачехи у нее быть не может. Но знаешь что… — хочу сказать о том, что Поля за каких-то несколько дней больше прониклась Агнией, чем матерью, но потом закрываю рот. Я слишком устал сегодня и могу наговорить лишнего. — В общем так, даю тебе пару дней. Реши вопрос со своим мужем, или я могу поставить его на место.

— Да я сама все решу, — отмахивается она и допивает мартини. — Пусть подумает над своим поведением. Он слишком душит меня и лишает вдохновения.

— Ясно. Освободи меня от подробностей. Решайте тогда свой творческий кризис сами. Много не пей. У Поли завтра утренник. Раньше она хотела, чтобы ты присутствовала.

— А сейчас? — выгибает брови.

— Спросишь завтра у нее.

Разворачиваюсь и поднимаюсь наверх. Меня утомила эта беседа. Я хочу лечь со своей девочкой в кровать и выкинуть все из головы.

ГЛАВА 17

Олег

— Это все вещи? — забираю у Агнии сумку и пропускаю девочку в свою спальню.

— Да, я особо и не раскладывалась… Я могу поспать в детской или в гостиной, там большой диван.

— Не можешь, — закрываю дверь, подталкивая ее вперед. Ставлю сумку на комод и снимаю джемпер.

— Но… — отводит взгляд, стараясь не смотреть на мой торс. — Все так быстро.

— Испугалась? — усмехаюсь, расстегивая ремень. — Это не страшно, тем более мы уже спали в этой кровати, — снимаю брюки, освобождая себя от надоевшей одежды.

— Я ничего не помню, — стоит возле порога и мнется, словно готова в любую минуту сбежать.

— Главное, что помню я. Ну-ка, иди сюда, — хватаю девочку за толстовку и тяну к себе, обхватывая талию. — Тебе со мной некомфортно? Не нравится? Я слишком давлю?

— Нет, ну что ты. У меня ноги подкашиваются рядом с тобой. Ко мне никто и никогда так не прикасался, словно я что-то ценное. Но просто…

— Что «просто»?

— Все очень быстро, так быстро, что кружится голова.

— Это прекрасное чувство, когда от отношений кружится голова. Оно самое ценное. Поверь мне, я много лет прожил.

— Ты не старый! — упрямо повторяет она, хмуря брови.

— Как скажешь, моя красавица, — наклоняюсь, вдыхаю запах ее волос, заправляю прядь и целую за ушком, в самое чувствительное место, чтобы девочка расслабилась. — Мы устали, завтра рабочий день. Давай просто примем душ и поспим. Обещаю, приставать не буду. Хотя, — сильнее прижимаю ее к себе и медленно прикусываю мочку, — очень хочется, — шепчу ей на ушко, и девочка выдыхает. — Но мы сделаем это, когда ты будешь готова, привыкнешь ко мне и сама меня попросишь. Все, а теперь марш в душ, только недолго, иначе я присоединюсь к тебе, — поворачиваю Агнию в сторону ванны и подталкиваю.

— Я возьму пижаму, — выкручивается она и идет к сумке.

Быстро принимаю душ, пока Агния сушит волосы феном перед моим зеркалом. Нужно заказать женский туалетный столик. Ой, Смирнов, несколько дней прошло, а ты уже планируешь совместный быт. Что дальше? Предложение?! И вот если раньше меня отталкивали такие мысли, и я зарекался, что никогда не женюсь, то сегодня в моей голове это звучит естественно и закономерно. Потому что на таких девочках нужно только жениться.

Надеваю белые пижамные штаны, чтобы не смущать девочку. Пусть привыкнет. Выхожу из ванной и вижу, как Агния укладывается на мою кровать. Пижама у нее забавная, почти детская: тонкая лиловая кофточка и тёмно-сиреневые штанишки. Ох, зря я это все затеял. Как сейчас с ней, такой теплой и домашней, уснуть. Я переоценил свои возможности. Ох, эти юные особы. Никогда так себя не контролировал. Ни в чем себе не отказывал. Хотел — брал. А здесь так нельзя.

— Одеяло одно.

— Все правильно, солнце, — выключаю свет и забираюсь к ней под одеяло. Агния немного отодвигается, но я ловлю ее за талию и притягиваю, укладывая к себе на грудь. — Расслабься, все хорошо.

Поглаживаю девочку по спине, зарываюсь в волосы, играя с ними. Она, и правда, расслабляется и приятно дышит мне в грудь.

— От тебя так приятно пахнет, — шепчет она мне и уже смело обнимает.

— Это гель для душа, — усмехаюсь я. Хочется избавить ее от этой пижамы и почувствовать кожа к коже. Но это чревато последствиями.

— Нет, есть и твой запах. Настоящий, мужской — мне нравится, — показательно глубоко вдыхает.

— Рад тебе угодить, — шучу я.

— Полина так хотела выступить на утреннике, — грустно произносит Агния.

— Очень хотела, танцевала тут по утрам перед зеркалом, репетировала, — с сожалением отвечаю я. А теперь ей и утренника не видать. Платье это купили…

— А зачем оставлять ее дома? Отвезете нас утром, она просто посидит на стульчике. В платье с короной, посмотрит, стих расскажет, подарок получит. Я за ней прослежу, — предлагает Агния. А я прижимаю ее сильнее. Никто, кроме меня, вот так не переживал за чувства моей дочери. И от этого щемит в груди и топит в нежности к Агнии.