Влюбиться в снегурочку

- Да, - парень вынимает из кармана маленький пакетик с колечком моей девочки. Для нас это не просто ювелирное украшение, это другая ценность, неизмеримая деньгами. Забираю кольцо, сжимаю его в руке и заглядываю в глаза нашему братцу, на что тот сразу опускает взгляд.

Сажусь на стул напротив ублюдка, подаюсь вперед и просто смотрю на него несколько минут, хотя руки покалывает от желания отработать несколько ударов. Он дышит тяжело, продолжая смотреть себе под ноги.

- Ну что же ты сидишь, сопли распускаешь? Или руки только на беззащитных девочек поднимаются? Где твоя дерзость, крутость?

- Не трогал я ее, - отвечает он, поднимая на меня опухшие глаза.

- Ну да, она сама упала, кольцо с себя содрала, тебе подарила, потом пообещала еще денег и выкрасть мою дочь? - иронично произношу я.

- А вот сами бы подумали, что она делала утром первого января в этом районе, когда все нормальные люди находятся дома. Она ведь сама приехала. Плохо вы ее знаете.

- М-да, - усмехаюсь я. - Ничему ты не учишься, Пашенька. Так и сдохнешь. Прикопают тебя где-нибудь на природе из-за твоих делишек. А ведь я предупреждал тебя, Паша, по-хорошему. Но ты не понял. Тронул то, что принадлежит мне. А я, как понимаешь, должен тебе ответить. Нет, просто обязан, – вдыхаю глубже. – Я, знаешь ли, пацифист и предпочитаю все решать методом переговоров и компромиссов. Но не исключаю, что попадаются индивиды, которым бесполезно что-то говорить, а легче убить.

Размахиваюсь и бью в челюсть, так что его голова откидывается. Скулит шакал, всхлипывает и сплевывает кровь. Но мне мало, и мой кулак прилетает ему в переносицу, ломая нос, который тут же начинает кровоточить. Сила удара такая, что Паша падает вместе со стулом. Хрипит, кашляет, захлебываясь собственной кровью. Сажусь назад на стул и обтираю руку в перчатке об его футболку.

- Есть сигареты? - оглядываюсь на парней. Семь лет не курил. А сейчас трясет так, что нервы сдают. Мне протягивают пачку крепких «Мальборо» и дают прикурить. Затягиваюсь. Дыхание перехватывает от крепкого горького табака. Закрываю глаза и вновь затягиваюсь, пытаясь перебороть желание убить этого ублюдка. Агния не просто плакала, она рыдала, такая трогательная. Как можно вообще причинить боль этой мягкой, ранимой, доброй девочке?

- В общем так. Что ты там просил? Двести тысяч? А что так помелочился? Или планировал долго меня доить, запугивая Агнию? Так? – Молчит ублюдок, хрипло дыша. Парни подхватывают его стул и приводят в вертикальное положение. Скулит мразь. – Ну что ты, это я еще ласково с тобой. За такие дела убивают. Долго и мучительно. - Так вот ты мне дорого обходишься, братец. Мне твоих денег не нужно, а вот парням за работу придется оплатить. А сработали они хорошо, я доволен, - обвожу руками квартиру. - Премию им выпишешь? Да? В общем так. Сейчас они приведут тебя в порядок и даже подвезут на вокзал и посадят на поезд. Уедешь в свой Мухосранск и будешь там долго и упорно работать, отдавая парням долг в два миллиона. - Он распахивает глаза, смотря на меня в недоумении. – Ну а как ты хотел? А они последят за тобой. Присмотрят, проконтролируют и не дадут о себе забыть. А рыпнешься - и твой долг отдам я. Посмертно. Ты меня понял, братец? – хватаю его за грудки и притягиваю к своему лицу, всматриваясь в шакальи глаза. Сглатывает, кивает с ужасом во взгляде. – А ты думал, на лохов нарвался? Мразь! – отталкиваю его от себя с такой силой, что стул вновь пошатывается, и Паша падает.

Встаю с места, сжимаю переносицу, тру лицо и выхожу из квартиры. Один из парней выходит за мной.

- Можете его еще попугать, чтобы закрепить результат. А потом пусть собирает трусы и валит. И да, прессуйте его периодически, чтобы неповадно было вернуться. Деньги я Михаилу перевёл.

Пожимаю парню руку и спускаюсь вниз.

Может, Агния и виновата, что не предупредила меня, но я хочу, чтобы она не боялась выйти из дома, а я не переживал, что где-то в этом городе есть мразь, которая может ее обидеть…

Приезжаю домой. Кидаю на тумбу ключи от машины, бумажник, снимаю перчатки и выкидываю их в урну. Тишина. На кухне пахнет мятой и еще какой-то травой. На столе стоит фарфоровый чайник и пара чашек. Девочки пили успокоительный чай. Тоже наливаю себе кружку уже остывшего чая и выпиваю.

Все, выдохни, Смирнов.

Просто так хорошие девочки не достаются.

Прохожу в гостиную и вижу Полинку в банном халате, она играет в планшет.

- Ты чего, купалась? – спрашиваю дочь, заглядывая в планшет, где она играет в какие-то шарики.

- Мы рисовали гуашью и испачкались. Агния тоже в душе, - сообщает мне Поля, не отрываясь от планшета.

- Это как надо было рисовать? – усмехаюсь я, а Полинка пожимает плечами. – Дом хотя бы цел? – Дочь смеется.

- А давай на каток поедем? – просит она. – Агния умеет кататься.

- Там холодно сегодня.

- Тогда в кино, - хитро щурит глаза Поля.