Влюбленные

— Да и я тебя тоже интересовала. Неудивительно, что ты был так… внимателен!

— Амелия…

Она выставила перед собой руки ладонями вперед, словно защищаясь от обоих.

— С меня достаточно. Я не собираюсь и дальше слушать ваши… измышления. — Амелия резко встала. — Эта история закончилась для меня сегодня утром, когда я вышла из зала суда. Все, точка. Меня это больше не касается. Что до ваших подозрений насчет Дирка… — Она нетерпеливо взмахнула рукой. — Теперь я чувствую себя полной дурой, потому что позволила себе думать, будто этот вымысел в стиле готических романов может быть правдой. Я уверена, что Джереми умер, а раз так, его происхождение не имеет никакого значения. Будь он хоть внуком Гитлера, хоть сыном Саддама Хусейна! Мой бывший муж мертв; зарубите это себе на носу, джентльмены, и впредь не делайте меня участницей вашей дурацкой охоты за призраками. И постарайтесь больше не попадаться мне на глаза — я не желаю иметь с вами никаких дел.

И она твердым шагом направилась к выходу.

Хедли посмотрел на Доусона.

— Ну что, так и будешь сидеть или все-таки постараешься ее догнать?

— А зачем? Она больше не хочет иметь со мной никаких дел.

— Но…

— И я не собираюсь обсуждать свое решение, — добавил Доусон, хотя и подозревал, что Хедли знает о его побудительных мотивах куда больше, чем ему того хотелось. — Ты слышал, что сказала леди? Она просила ее не втягивать… Да и я, если быть до конца откровенным, тоже не хочу участвовать в твоей погоне за призраками. — С этими словами он тоже поднялся. — За меня не беспокойся, я возьму такси. Спасибо за выпивку, — бросил Доусон и вышел из бара.

Хедли остался один.

* * *

Ее автомобиль все еще оставался в руках экспертов (к тому же, учитывая обстоятельства, Амелия отнюдь не спешила получить его назад), поэтому для поездок она пользовалась своей второй машиной, доставшейся ей от отца. В обычные дни управлять ею Амелии было приятно — ей нравилось прикасаться к рулю, который, как она думала, еще помнил тепло отцовских ладоней. Но сегодня, когда она выезжала со стоянки у ресторана, переполнявший ее гнев не давал Амелии испытать привычное чувство умиротворения. Кроме того, после богатого волнующими событиями утра Амелия чувствовала себя так, словно ее пропустили через мясорубку. В таком состоянии нельзя ехать к детям! Разве сможет она сейчас стать для собственных детей «мамочкой» или «мамулей»? Она позвонила жене Джорджа — добросердечной Молли Меткалф — и спросила, нельзя ли оставить у нее детей еще на немного.

— Мне нужно съездить на Сент-Нельду и закрыть дом на зиму, — оправдывалась Амелия. — Я сделаю это гораздо быстрее, если дети не будут путаться у меня под ногами. К тому же мне пока не хочется отвечать на их вопросы о том, куда девалась Стеф. Думаю, к вечеру я уже вернусь, — добавила она, и Молли не стала возражать. Получив уверения в том, что ее дети вполне счастливы и довольны и с увлечением играют с внуками Джорджа и Молли, Амелия направилась к побережью. Там она купила билеты и вместе с машиной на пароме переправилась на остров.

Проезжая мимо бара «У Микки», Амелия увидела, что стоянка позади него все еще отгорожена желтой полицейской лентой, и с трудом подавила подступившее к горлу рыдание. Воспоминания о происшедшем все еще были слишком свежи. Сердце заскулило в бессилии.

Берни возился возле своего дома. Услышав шум мотора и увидев подъезжающую Амелию, он помахал ей рукой. Притормозив напротив крыльца, Амелия опустила стекло с водительской стороны, и Берни, прихрамывая, подошел к машине.

— Ты как раз вовремя, — сказал он. — Еще немного, и мы бы разминулись. — Взмахом руки Берни показал на свой автомобиль, который стоял на дорожке с открытым багажником. — Вот, уезжаю…

— Не поздновато? — спросила она, поскольку день начинал клониться к вечеру, а ехать Берни было далеко.

— Ну, до Чарльстона-то я добраться успею. Съем пару порций креветок по-креольски, переночую, а завтра с утра пораньше — в путь. — Наклонившись, старик заглянул в салон ее машины. — Оставила детишек в городе? Жаль, я так хотел попрощаться с вами со всеми.

— Мне тоже жаль, — кивнула Амелия. — Сначала я хотела привезти их еще на недельку, но потом передумала, ведь я так ничего и не сказала им про Стеф — просто не смогла. Пока они в городе, я еще могу молчать, но здесь… Они обязательно начнут допытываться, куда она подевалась.

— Понимаю. — Берни кивнул. — Кстати, пару часов назад я видел здесь двух полицейских, которые вошли в твой дом.

— Я знаю. Детектив Такер позвонил мне некоторое время назад и попросил разрешения осмотреть комнату Стеф — они надеются найти хоть что-нибудь, что поможет им выйти на след убийцы… Дирка Арнесона — ее поклонника — полиция отыскала, но у него, похоже, есть алиби.

— А где мистер Скотт? Как у него дела? Мне показалось, у Шерифской службы появились к нему какие-то вопросы.

— Доусон провел эту ночь в тюрьме, но утром его выпустили. Правда, детектив Такер все еще его подозревает, но, по-моему, исключительно из вредности. Они с самого начала невзлюбили друг друга.

— Я не думаю, что это он.