Влюбленные антиподы (СИ)

— Себя, — поправил он таким же сиплым, как у меня самой, голосом. — Ты нашла себя…

— Тебя… — я ухватилась обеими руками за его влажную шею. — И хочу дальше искать…

— Не надо…

— Почему?

Моя рука скользнула под руль на топорщащиеся шорты. Он стиснул зубы, но не сумел проглотить стон.

— Оставь, там уже все мокрое… Нельзя…

— Я принесу…

— Пошли в дом.

— Нет! — Кузьма даже вздрогнул от силы моего голоса. — Здесь!

— Здесь неудобно…

— Что ж ты такую маленькую машину снял?

Он схватил меня за шею и думала придушит: губы так и растянулись в улыбке.

— Я использую машину только по назначению, — он тоже улыбался.

— В первый раз, значит, да?

— Да, Даша, да…

— У нас все с тобой в первый раз… Отпусти!

И он сменил мою шею рулем. Его сломать было куда труднее. Я рванула ручку дверцы и прижала себе палец. Черт! Да и фиг с ним. Главное, на гравии не растянуться. И проскакать до дверей в дом не ослицей, а козой, причем горной! За углом я все же сорвала скрученные трусы, но выжимать не стала, так и бросила в стиральную машину и, схватив с тумбочки в комнате Кузьмы пачку презервативов, поскакала обратно к Мерседесу.

— Нам одного хватит…

Я ему чуть не засветила коробкой между глаз. Он уже перебрался на пассажирское сиденье, оставив на водительском сиденье только… телефон. А где шорты?

Он оказался умнее меня — превратил их в подстилку. Тогда я схватилась за сарафан, но Кузьма поймал мою руку.

— Не дразни меня голой грудью. Буду как лисица с виноградом. Тебе меня не жалко?

Я помотала головой.

— Зараза! — он схватил меня за талию и затянул в машину.

Дверь мы не закрыли. Не смогли, руки были заняты другим… И губы, и ноги… Особенно ноги, они искали в крохотной машине свободное место и не находили… Тогда нам остаётся только прижаться друг к другу и попытаться снять у машины крышу…

— Ты похожа на Атланта, — Я взглянула вниз на распростертого на чёрной земле поверженного Титана. — Не урони небо, а то пришлепнет обоих.

А я его не собиралась ронять. Я поднималась по небесной лестнице — медленно, но верно, шаг за шагом, небо за небом, пока не добралась до седьмого, но на пороге испугалась, замерла. И Кузьма пришёл на помощь, стиснул мне бёдра и подтолкнул вверх, и едва тронув обжигающее седьмое небо, я кубарем покатилась вниз и рухнула, едва живая, на ходящую ходуном грудь Кузьмы, решив больше с неё не подниматься, никогда, ни за какие сокровища мира…

— Даш, если ты решила спать…

Я попыталась приподняться. Нет, это Кузьма поднял меня, чтобы избавиться от резинки… Отбив себе все локти, я умудрилась выпустить Кузьму наружу, оставшись дохлой тушкой лежать в машине.

— Выходи!

Открыв глаза, я не сразу сообразила, что за дуло на меня смотрит. Это была насадка на шланг.

— Ты рехнулся?

Я даже руки к лицу подняла и коленки к животу подтянула.

— Выходи! — Голос до жути серьезный. — Кто помидоры поливать будет? Я?

Идиот!

Впрочем, я не была уверена, что назвала Кузьму настоящим именем вслух!

Кое-как нащупав сандалии, я вылезла из машины, но протянуть руку к шлангу не успела — он выстрелил мне в живот, и пришлось отпрыгнуть в сторону.

— Совсем идиот?

У меня, кажется, получился не вопрос, а утверждение. Констатация факта!

— Даш, у тебя под ногой второй шланг! Давно ты в брызгалки играла?

Я чуть не навернулась о резиновую змею. Схватила ее и выдала ответную очередь противнику в грудь. Вода на удивление тёплая, как и ночь. Или это я горю…

— Отступай к помидорам! — скомандовал Кузьма, и я попятилась, то и дело жмурясь, хотя бил он в основном по ногам.

— Хватит! — наконец закричала я, прекратив визжать. — Помидоры побьем!

И мы остановились в позе писающих мальчиков. Помидоры были в шоке. Надеюсь, что никто из дальних соседей не услышал моих диких воплей и не вызвал полицию.

— Даш, для согрева?

Кузьма тряс бутылкой. Я кивнула. Он налил бокал до краев, а сам отхлебнул из бутылки.

— А где тост? — закричала я.

И он опустил бутылку.

— Он у нас уже традиционный. За первый раз!

Я шарахнула по бутылке бокалом, и тот разлетелся у меня в руках вдребезги, залив все вокруг вином.

— Не порезалась? — бросил бутылку Кузьма.

Я крутила в пальцах одинокую ножку.

— Кажись, нет.

— Тогда на счастье! — заключил он и протянул мне через стол руку, чтобы отвести от того места, где в темноте валялись осколки. — Утром уберём. Как всегда! — уже со смехом добавил он.

Тут только ржать и оставалось. И ещё схватить бутылку. Сколько в ней глотков? Нам хватит…

— Даш, сними с себя мокрое…

— А ты на что? — и я перекинула руку с бутылкой ему через плечо.

Кузьма ловко вывернулся и, выдрав бутылку у меня из рук, разлил оставшееся вино по новым бокалам — оказалось совсем на донышке.

— Даша…

Я мотнула головой — если замёрзну в мокром, это будет на его совести. Он понял намек и потянул бретельку с плеча, сначала пальцами, потом губами и закончил уже зубами. Издевается! Я оттолкнула дурака и скатала мокрую ткань к ногам. Он вернулся ко мне голой с бокалами.

— На брудершафт?

Он не стал спорить, и мы переплелись руками — давно нам пора бы уже познакомиться.