Влюбленные безумны

Александра опешила от такой наглости. Неужели высокородная Елена Алексеевна решила заняться сводничеством? Она молчала, понимая, что надо соблюдать приличия. Но как же ей хотелось сказать этой даме что-нибудь обидное! И даже накричать на нее, поставить на место. Но она молчала. Серж тем временем неотрывно смотрел на нее, пытаясь поймать ее взгляд.

– Мы с графиней Еленой Алексеевной старые знакомые, – сказал он без обычной своей улыбки, встретившись наконец с Александрой глазами. – Я счел своим долгом навестить ее, как только получил приглашение.

– И все же я не ожидала вас здесь увидеть, господин Соболинский, – холодно сказала она, выдержав этот взгляд, и тут же отошла к чайному столу, на котором стоял самовар и вазочка с печеньем.

Александре и в самом деле хотелось согреться и успокоиться. Соболинский, как нитка за иголкой, потянулся за ней. Краем глаза она увидела, что Серж уселся рядом, на оттоманку.

– Выпейте же чаю, – она, как в тумане, увидела Элен, протягивающую ей дымящуюся чашку. – Вы, должно быть, замерзли.

Машинально Александра взяла у графини Безобразовой чашку чая и посмотрела на Сержа. Тот спокойно, ничуть не стесняясь, ласкал ее своими лазоревыми глазами, оттененными густыми, иссиня-черными ресницами. Она уже успела забыть этот взгляд.

– Как здоровье государя, графиня? – светским тоном спросил он.

– Вы меня об этом спрашиваете, сударь?

– Вы бываете при дворе каждый день, в то время как мы удостаиваемся этой чести лишь по великим праздникам.

– Я государю не лекарь, – стараясь казаться такой же спокойной, как и он, ответила она.

– Какова же ваша должность при нем? – хищно улыбнулся Серж.

– Я состою статс-дамой при цесаревне. А ваша жена, господин Соболинский, разве больна? Я не вижу ее среди присутствующих дам.

– Она занята делами.

– Какими же, позвольте спросить?

– Я в них мало что смыслю, – весело сказал Серж. – Какие-то счета, донесения от управляющих. Ей в приданое достались Уральские заводы. Если бы я еще знал, что это такое и как этим управлять! Зато жена знает.

– Екатерина Григорьевна так умна?

– Должны же у женщины при такой внешности быть хоть какие-нибудь таланты? – нагло усмехнулся Серж.

Кинув на них внимательный взгляд, Элен отошла к господам, собравшимся в центре гостиной и оживленно что-то обсуждающим. Александра с ужасом поняла, что нарушено еще одно «не», самое главное. Усилиями Елены Алексеевны они с Соболинским остались наедине. Серж тут же оставил светский тон.

– Где ты прячешь камень? – требовательно спросил он.

– Не ты ли за мной следишь?

– Может быть, и я. А может, и нет. Твоей персоной интересуются при дворе. Мы могли бы неплохо устроиться. Богатый муж, парадный любовник и любовник, так сказать, для души. И для тела. Я тебе говорил об этом, помнишь наши свидания в сосновом бору? Я вижу, ты внимательно меня слушала. Ловко же ты окрутила старика, ничего не скажешь! Что ж, ты удачно вышла замуж, я выгодно женился. Мы оба устроили наши финансовые дела. Не пора ли теперь подумать и о себе? Мой брак, так же как и твой, – всего лишь сделка. Я не прочь иметь любовницу. Ты когда-то питала ко мне нежные чувства, и я подумал… Подумал, что угли еще тлеют, хотя сам костер давно уже погас. Уверен, что, оказавшись со мной в постели, ты сразу же все вспомнишь. Мы могли бы снять дом для тайных свиданий.

– Да как вы смеете, сударь?! – возмутилась она.

– Перестань. Хочешь сказать, что престарелый супруг справляется с твоим темпераментом? Как бы ты ни старалась, ты все равно не великосветская дама. И все это понимают.

– Перестаньте меня оскорблять!

– Твой сиятельный супруг за три года обучил тебя манерам и даже французскому языку. Признаю: ты сильно изменилась. Глядя на тебя, можно даже подумать, что ты дама. Но в душе-то ты все плебейка, дочь какого-нибудь лакея или даже конюха, безнравственная женщина, позволившая себе добрачные отношения и чудом сумевшая прикрыть свой грех.

– Я не желаю продолжать разговор в таком тоне!

– Нет, ты будешь со мной говорить! – она почувствовала, как Серж сжал ее руку.

Александра еще помнила эти стальные пальцы, уже оставившие однажды синяки на ее запястье. Но теперь она знала, как защищаться.

– Вы, сударь, забыли, что у меня теперь высочайший покровитель. Одно мое слово, и вас выдворят из столицы.

– За какие такие мои грехи, графиня? – спросил он, лениво растягивая слова.

– За то, что вы находитесь ко мне в опасной близости. Государь уже справлялся, через одну из своих приближенных, нет ли у него счастливого соперника? А если навести его на след?

Серж тут же отпустил ее руку и нахмурился.

– Я ожидал, что ты произведешь при дворе фурор, но не ожидал, что сам же и пострадаю от этого, – сказал он. – Так ты решительно отказываешь мне в свидании?