Влюбленные мошенники

Стараясь скрыть свое ликование, Рубен начал подниматься с кресла.

– Однако я выдвигаю одно дополнительное условие. Очень небольшое. Нисколько не обременительное для вас, но абсолютно непреложное для меня.

Рубен вновь опустился в кресло и сплел пальцы под подбородком.

– Я слушаю, – сказал он, ощущая растущую в душе тревогу.

Улыбка Уинга с каждой минутой становилась все более зловещей и уже начала действовать ему на нервы.

– Мисс Смит должна принести статуэтку. И она должна придти одна.

Рубен вскочил на ноги, не дав Уингу закончить фразу.

– Нет, об этом не может быть и речи. Ни в коем случае, ни за…

– – В таком случае сделка не состоится:

– Что ж, значит, так и будет. Рад был позна…

– Не говори глупостей, Алджернон, разумеется, мы принимаем условие мистера Уинга.

– Черта с два мы его принимаем! Говорю тебе, Гусси…

Грейс встала и прошла мимо него туда, где, стоял Уинг, все еще небрежно прислонившись к стене. Когда она остановилась, выражение смутного недовольства на его лице сменилось откровенным восхищением. Грейс протянула ему обе руки, но Уинг был так ошеломлен, что даже не сразу понял, что к чему. Придя наконец в себя, он потянулся к ней с таким видом, будто она протягивала ему ключи от рая.

– Мы заключили сделку, мистер Уинг, – негромко проговорила Грейс, отважно встретив его пронизывающий взгляд.

– Завтра вечером в девять? – прошептал он.

– Совершенно верно.

– Она что, передразнивает его? Душу Рубена раздирали противоречивые чувства: неистовая ярость и желание засмеяться.

– Эй, погодите! Погодите минутку, черт вас побери! Она не придет одна. Ни в девять, ни в любой другой чае; и это "мое последнее…

– До завтра, – томным шепотом попрощалась Грейс, не обращая внимания на Рубена.

Уинг тоже. казалось, не слышал ни единого сказанного им слова. С открытым ртом Рубен следил, как они пожимают друг другу руки и расступаются.

– Ты идешь, Алджернон?

Она выплыла мимо него в белый коридор. Крошка-служаночка, должно быть, караулила у двери; она отвесила Грейс нижайший поклон и пошла вперед. Грейс последовала за ней, бросив через плечо:

– Ты идешь, Алджи?

Загнанный в угол, он мрачно поглядел на Уинга. Крестный Отец еще не успел опомниться, еще не успел стереть с лица глупейшую блаженную ухмылку человека, которому шальная карта позволила сорвать банк.

– Забудь об этом, она не придет, – бросил Рубен ему в лицо и вышел из комнаты.

Напоследок он успел заметить бронзовую женскую фигурку на столике возле кресла Грейс. Бесценный подарок. Она так и не взяла его, чему Рубен был несказанно рад.

Рад? Неужели рад? Он бросился за ней следом, готовясь к великой битве.

Глава 10

В существовании дьявола не сомневается никто, кроме тех, Кто находится под его влиянием.

Коттон Мадер

– Опять все сначала? Рубен, я уже охрипла от этого спора. Сейчас я туда войду. Одна. Сию же минуту.

Хотя он стоял так близко, что мог к ней прикоснуться, Рубен едва различал ее в тумане. С противоположной стороны улицы, на которой они стояли, лишь колеблющееся пятно желтого света обозначало вход в дом номер 722. Кругом было тихо. Порой из промозглого тумана смутно возникала какая-нибудь человеческая фигура и тотчас же бесшумно, как призрак, растворялась в нем опять.

– Я не хочу, чтобы ты шла туда одна. Его собственный голос казался странным, почти бестелесным. Он тоже охрип от спора, продолжавшегося почти без перерыва последние двадцать восемь часов.

Грейс Нетерпеливо топнула ножкой по мокрому тротуару.

– Ты же мне сам говорил: они воюют только друг с другом! Ты сказал, что даже самые свирепые тонги не трогают белых. Все насилие совершается только в их собственном кругу и никогда…

– Я сказал «как правило»!

У него руки чесались заткнуть ей рот носовым платком и тем самым прекратить спор.

– Этот тонг один раз уже нарушил правила: они напали на почтовую карету «Уэллс-Фарго» и чуть не убили пассажиров. Уинг ведет нечестную игру, Гусси.

Мы не можем предсказать, каков будет его следующий ход.

– Он хочет заполучить статуэтку, – упрямо возразила Грейс. – Этот ход мы можем предвидеть.

– Первым делом он хочет заполучить тебя. Уже много раз в своем споре они возвращались к . этому доводу. Рубену он казался не просто неотразимым, а прямо-таки убийственным, и у него в голове не умещалось, почему Грейс к нему совершенно не прислушивается. Тем не менее дело обстояло именно так. Его лучший, самый веский аргумент она воспринимала как какой-то ребяческий вздор.

– Ой, Рубен, ради всего святого! Конечно, у Уинга мозги набекрень, и я не стану отрицать, что он положил на меня глаз…

Она не закончила фразы и ткнула его локтем в ребра, словно приглашая посмеяться вместе с собой. Рубен не засмеялся. Грейс тяжело вздохнула.

– Я уже большая девочка и могу постоять за себя. Я не боюсь Уинга. Мне не раз приходилось ставить мужчин на место, и многие из них были пострашнее этого Крестного Отца.

– Да уж, держу пари! – в сердцах рявкнул Рубен, не успев даже сообразить, что это далеко не лучший ответ.