Читаем Влюблённые в театр полностью

Влюблённые в театр

Книга «Влюбленный в театр» посвящена любителям творчества – актерам, режиссерам и декораторам, кукольникам и клоунам, оперным певцам и артистам балета.В книгу вошли статьи о работах Марка Шагала, Бориса Анисфельда и Бориса Аронсона в Американском театре, а также монографии украинских театральных художников Абрама Балазовского и Владислава Клеха; в неё также включены обзоры постановок, созданных в России, Украине и США.Авторы – писатель-критик, профессор русской литературы Ирина Панченко, театральный критик и сценограф Ксения Гамарник. Авторы – команда состоящая из матери и дочери, влюбившихся в магию театра.

Ирина Григорьевна Панченко , Ксения Леонидовна Гамарник

Биографии и Мемуары / Документальное18+

Ирина Панченко, Ксения Гамарник

Влюблённые в театр

Copyright © 2019 by Irina Panchenko

Copyright © 2019 by Ksenia Gamarnik

Дизайн, макет © Ксения Гамарник

Design © by Ksenia Gamarnik

* * *

Филадельфия 2019

I. Портрет режиссёра

Ксения Гамарник. «Мир меня ловил…»[1]

Какие изящные, красивые и одновременно страшные узоры плетёт судьба. Как необычно, в каких причудливых формах она осуществляет заветные стремления человека.

Фрагменты, предлагаемые вашему вниманию, это не столько интервью или рецензия на отдельный спектакль, сколько попытка рассказать про необыкновенную судьбу человека, бесконечно преданного театру.

Василий Васильевич Сечин приехал в Киев из Мюнхена и осуществил здесь в творческом объединении «Сузирья» постановку по повести Гоголя «Записки сумасшедшего» (перевод М. Рыльского). Какой мучительный и долгий путь довелось пройти Сечину до этого спектакля…

Василий Сечин родился в Мелитополе в 1926 году. Закончил восемь классов украинской школы, когда началась Отечественная война. Пятнадцатилетний Василий с сестрой и родителями оказался на оккупированной территории. Чтобы спастись от регистрации на бирже труда, на которую молодёжь обязана была являться с шестнадцати лет, а оттуда юношей и девушек вывозили на работу в Германию, отец увёз семью в село. Но и в селе немцы нашли брата и сестру и отправили их в концентрационный лагерь. Василия – рыть окопы, сестру – уборщицей.

Забрали подростков прозрачной золотой осенью, в лёгкой одежде и обуви. Но даже самая длинная осень когда-нибудь заканчивается. Наступили холода.

Какой-то парень предложил Василию, который немного знал немецкий язык, поговорить с комендантом лагеря. Обещал, если его отпустят на один день, принести тёплую одежду. Немцы – практичные люди. Комендант согласился, но с условием: если парень не вернётся, Василия расстреляют. Парень не вернулся…

Иногда страх пронизывает человека, пропитывает каждую клетку его тела. Страх может затуманить разум. Тогда человек мечтает об одном – забиться куда-нибудь, спрятаться от всего мира. Закрыть голову руками и не видеть, не знать, не слышать…


На следующий день к Василию привели сестру – попрощаться. Она плакала. Смерть подошла к Василию совсем близко. Немецкий офицер вынул пистолет из кобуры. Василия поставили лицом к стене, приказали закрыть глаза. Другой офицер, развлекаясь, на цыпочках подкрался к Василию и громко хлопнул в ладони возле его уха.

Довольные своей шуткой, немцы долго хохотали. А потом пообещали назавтра Василия расстрелять непременно, если парень снова не вернётся.


В финальной пантомиме спектакля «Записки сумасшедшего» смотритель сумасшедшего дома неторопливо снимает широкий кожаный пояс, аккуратно сворачивает его и медленно прицеливается туго свёрнутым ремнём в испуганного Поприщина. «Закрой глаза!», – грозно командует больному смотритель, бесшумно подкрадывается к титулярному советнику и громко бьёт в ладоши у него над ухом…


На следующий день началось наступление советских войск. В лагерной суматохе Василию удалось бежать. Несколько километров он полз по мёрзлой земле через линию фронта, не чувствуя, что ободрал колени до костей. Разыскал штаб советской армии… И тут смерть снова заинтересовалась Василием. Соответствующие органы быстро установили «истину»: Василий – немецкий шпион. Семнадцатилетнему юноше дали десять лет лагерей. Много лет спустя в книге Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» Василий прочитал, какие это были лагеря…

Врагов народа везли на север в товарных вагонах. Для Василия это был страшный путь из немецкого концлагеря в советский. Василий был уверен, что не выживет. И тогда он сбежал с поезда, только чтобы проститься с родными. Добрался домой, и тут его свалила желтуха. На этот раз смертный приговор юноше вынесли врачи.

Мать решила спасать сына сама. Лечила народным средством. Но что это было за средство! Больному нужно было есть… живых вшей. Каким-то чудом Василий всё-таки выздоровел.

В декабре 1943 года он вернулся к учёбе в школе. Пошёл сразу в десятый класс. Он мечтал стать режиссёром, но государство уже позаботилось о нём. В школу пришла разнарядка – срочно отправить трёх лучших учеников на философский факультет Киевского университета. Объяснения Василия о том, что что он уже выбрал себе профессию, никто не слушал.


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Русский крест
Русский крест

Аннотация издательства: Роман о последнем этапе гражданской войны, о врангелевском Крыме. В марте 1920 г. генерала Деникина сменил генерал Врангель. Оказалась в Крыму вместе с беженцами и армией и вдова казачьего офицера Нина Григорова. Она организует в Крыму торговый кооператив, начинает торговлю пшеницей. Перемены в Крыму коснулись многих сторон жизни. На фоне реформ впечатляюще выглядели и военные успехи. Была занята вся Северная Таврия. Но в ноябре белые покидают Крым. Нина и ее помощники оказываются в Турции, в Галлиполи. Здесь пишется новая страница русской трагедии. Люди настолько деморализованы, что не хотят жить. Только решительные меры генерала Кутепова позволяют обессиленным полкам обжить пустынный берег Дарданелл. В романе показан удивительный российский опыт, объединивший в один год и реформы и катастрофу и возрождение под жестокой военной рукой диктатуры. В романе действуют персонажи романа "Пепелище" Это делает оба романа частями дилогии.

Святослав Юрьевич Рыбас

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное