Влюбленные в жизнь

– А я с детства думал, что со мной что-то не так. Мне всегда больше нравились парни. Но они всегда чувствовали что-то. Поэтому меня везде избивали. В школе били, в армии били. Я привык. Семья у меня была неблагополучной. Мама работала уборщицей, отец рано умер. Очень не повезло с отчимом, он бил меня и мать смертным боем. Потом, когда я уже вернулся с армии, он полез на меня с кулаками. Я ударил в ответ, он упал и после этого случая он не трогал ни меня, ни мать. Я не мог долго оставаться дома, меня тянуло подальше от родных краев. Уже в Москве, в одном ночном клубе, я встретил парня. Он оказался такой же, как я. Но открыто мы никогда вместе не показывались. Снимали вместе квартиру, как друзья. Я ощутил, что у меня выросли крылья. Я понял, что я не ненормальный. Что я просто не такой, как все. Потом мы с этим парнем расстались. Это удивительно, но в таких парах, как наша, все происходит точно так же, как если бы я встречался с девушкой. Я пробовал жить с одной, быстро понял, что не могу так. С тех пор я один. Случайные связи мне тоже не подошли. От них потом остаемся неприятное послевкусие. А так живу, работу свою люблю, на нападки внимания не обращаю.

Всю ночь мы пьем, болтаем, плачем и смеемся. Под утро засыпаем на одной постели, даже не сняв одежду.

Утром просыпаюсь от дикой головной боли. Честное слово, я не пила так со времен бурного студенчества. Денис стоит у окна и, морщась, говорит с кем-то по телефону. Потом передает мне трубку.

– Тебя там ищут. Скажи, что все в порядке.

На том конце трубки перепуганная и взволнованная мама.

– Малыш, у тебя все хорошо? Марк тебя искал весь день, но не нашел.

– Не надо, мама. Я с Денисом, то есть с устроителем, мне надо прийти в себя. Можете меня хоть какое-то время не трогать? Мне это необходимо, мама.

– Но без глупостей, ладно, дочка?

– Не переживай, мама, я еще не сошла с ума. Все хорошо. Мне просто надо отдохнуть.

– Ладно, но помни, мы ждем тебя.

– Да, мама. Как только, так сразу.

Я кладу трубку.

Денис выходит из номера и возвращается с банкой огуречного рассола.

– На кухне у повара выпросил, – говорит он в ответ на мой немой вопрос.

Пьем воду, огуречный рассол, ждем заказанного в номер «похмельного супчика».

– Я вообще не пью, – слабо оправдываюсь я.

– Да неужели? – ехидно улыбается мой собеседник.

– В последний раз пила на выпускном в университете. А на работе как-то нет повода, чтобы очень много пить.

– Кому-то повод и не нужен, – говорит Денис.

После паузы Денис долго смотрит в окно, затем поворачивается ко мне.

– А чего ты вчера сбежала со свадьбы? Что такого-то? Ну есть у мужика на стороне ребенок, так они уже у каждого третьего, только копни. Я бы плюнул, да спокойно гулял раньше.

Я молчу.

– Ладно, прости, не знал, что ты такая принципиальная.

В дверь стучат. Мальчик из обслуги приносит наш заказ. Денис дает ему щедрые чаевые.

– Молодец мальчуган. Ему лет 18, поди. Люблю тех, кто с малых лет вкалывает, а не на папиной шее сидит.

Сидим, трескаем обед, Денис в телефоне отвечает на сообщения.

– Фух, полдня не на связи, все иззвонились.

– Какой ты востребованный, радуйся, – отвечаю ему.

– Да я рад, – говорит мне Денис. – Но знала бы ты, как мне надоело быть Джонни. Джонни, Джонни, ну и имечко.

– Разве ты не ты сам его придумал? – изумляюсь я.

– Нет, конечно, – прихлебывая суп, отвечает мне самый популярный устроитель московских свадеб. – К нам в салон как-то случайно зашел иностранец. Шевелюра у него была кошмарная. Я и подстриг его, да не так как он просил, а по-своему. Ему так понравилось, что он стал каждые две недели к нам ходить. А поскольку он постоянно путал мое имя и называл меня не Дэннис, а Джонни, вот и привязалось. Сначала девочки в салоне стали так меня называть, потом клиенты и понеслось… А я ненавижу имя Джонни. А что делать, если все уже звонят и так называют. Не буду же я каждого поправлять. И вот я теперь Джонни. Спасибо, что не Чебурашка.

После обеда Денис, извиняясь, сказал, что его ждет очень важный клиент, нельзя расторгать контракт, иначе его ждет выплата гигантской неустойки.

– Ты отдохни, а потом езжай домой. – говорит мне серьезным тоном простой парень из российской глубинки.

Как странно… Где тот картинный Джонни, заламывавший руки в моей квартире? Его нет, словно с него спала маска. Передо мной стоит грустный, уставший, честный и прямолинейный русский парень. Человек, который через минуту наденет свою привычную робу клоуна и пойдет отрабатывать честно заработанные деньги.

Я лежу в кровати, рассматриваю лепной потолок. Все, в моей жизни все прошлое перечеркнуто большой жирной чертой. Нет больше у меня красавца-жениха, нет работы, нет особых сбережений. Возвращаться некуда. У дверей квартиры наверняка меня ждут церберы, нанятые Марком.