Влюбленный мятежник

Он соскочил с лошади, потрепал ее по холке и пустил животное на узенькую полоску газона перед домом. Конь сам найдет траву.

Эрик вгляделся в стоявшую на крыльце жену. Была весна, дул нежный ветерок, и ее платье тоже было весенним – белое, кружевное», с узорами из голубых цветочков. Волосы были скромно собраны на затылке, но несколько прядей выбились и, словно язычки пламени, касались ее щек, спадали на плечи. Он не мог в темноте видеть выражение ее глаз, но ему очень хотелось услышать приветливые нотки в ее голосе.

Он не ответил ей, этого не требовалось. Улицу освещали фонари, а луна добавляла волшебного блеска. Он медленно двинулся вперед по дорожке, пытаясь разглядеть ее лицо. Она не шевельнулась. Эрик подошел к крыльцу, а она все еще оставалась неподвижной. И вот он уже стоит прямо перед ней, вдыхая сладкий аромат ее волос и тела. Он почувствовал торопливый стук ее сердца, увидел, как неистово пульсирует жилка у нее на шее, и ему захотелось подхватить ее на руки и тотчас же отнести наверх. Но Он сумел сдержаться, остудив себя вопросом: а чем на самом деле вызвана ее дрожь? Может быть, не радостью от его приезда, а страхом после очередного неизвестного ему предательства. Прекрасные глаза Аманды были так широко распахнуты и смотрели с таким тревожным беспокойством, как если бы она его любила и ждала…

Эрик позволил себе лишь окинуть ее взглядом, коснуться ее лишь мысленно, подавил зуд в пальцах и желание схватить ее в объятия.

– Ты здесь, – только и сказал он.

Аманда отступила, расправив плечи, глаза холодно засверкали, как алмазы.

– Вы приказали мне прибыть, милорд. Сначала вы приказали уехать в Камерон-Холл, и я последовала приказу. Затем вы потребовали, чтобы я вернулась, и вот я здесь.

Он приподнял ее подбородок, и его губы тронула медленная циничная усмешка.

– Я также приказал рассказать мне, что ты делала на улице посреди ночи, но ты не сделала этого.

Аманда высвободилась и попыталась отвернуться.

– Если ты призвал меня сюда: лишь для того, чтобы поссориться…

– Это не так, мадам, – ответил Эрик, неожиданно схватив ее за руку и развернув лицом к себе. Ее грудь соблазнительно вздымалась, шелковые волосы от сильного рывка пылающим каскадом посыпались на плечи. Он с силой стиснул зубы, радуясь, что бриджи на нем из плотной ткани-, ненавидя себя за лихорадку желания, которое затмевало благоразумие и гордость каждый раз, когда он прикасался к ней.

– Послушай меня, любовь моя! – потребовал он пылко, подойдя к ней совсем близко, чувствуя, как призывное тепло ее тела начинает воспламенять его самого. – Не будем ссориться. Ты – моя жена. Ты больше не будешь исчезать по ночам, да и днем тоже. Там, снаружи, многие с удовольствием повесили бы тебя…

– Не меньше и тех, кто был бы рад повесить тебя! – парировала Аманда, сверкнув глазами, и вырвала свою руку. – Мы так и будем препираться на улице? – спросила она напряженным шепотом.

Он рассмеялся; его забавляла надменность жены.

– Конечно же, нет, ни в коем случае. Давай пройдем в дом. Я предпочитаю продолжить препирательства в собственной спальне.

Яркий румянец залил щеки Аманды, но она ни слова не сказала, и он подумал, что, может быть, она хоть немного скучала по нему. Девушка открыла дверь и вошла первой. Она направилась было в гостиную, но Эрик поймал ее за руку, потянув обратно. Ее глаза округлились, когда он указал на лестницу.

– Я же сказал, что предпочитаю ссориться в спальне. А это наверху, мадам.

Она стиснула зубы. Ее красивые глаза обожгли его, и Эрик понял, что больше выдержать вряд ли сможет. Она хочет пренебречь им, подумал он. Но тут Аманда сердито повернулась на каблуках и начала быстро подниматься по лестнице. Затем бросилась в спальню. Он едва успел протянуть руку, поймать закрывающуюся дверь и войта. Плотно прикрыв за собой дверь, он прислонился к ней спиной Аманда какое-то время смотрела на него, потом развернулась и, сев к трюмо, начала яростно вытаскивать шпильки из растрепавшихся волос и расчесывать свою гриву.

Внезапно раздался стук в дверь. Эрик нетерпеливо дернулся и открыл ее. На пороге стояла встревоженная Матильда.

– О! Лорд Камерон! Я не знала, что вы вернулись. Я услышала какой-то шум и забеспокоилась о моей хозяйке…

– Ах, Матильда! Спасибо за беспокойство, но, как видишь, оно оказалась излишним Я дома, живой и здоровый.

– Я так рада видеть вас, так рада…

– Спасибо, Матильда! – Он быстро развернул ее лицом к выходу. – Обедать мы, наверное, будем позднее.

– О, конечно! – Матильда залилась краской, поняв, что хозяин хочет остаться со своей женой наедине. – Разумеется, милорд!

Эрик снова закрыл дверь и, обернувшись, обнаружил, что Аманда, с не менее ярким румянцем, чем у Матильды, смотрит на него и жажда битвы сверкает в ее глазах.

– Как ты мог быть таким грубым? – обвинила она его.

– Грубым? Любимая, я даже еще не начинал грубить!

Она отвернулась к зеркалу, с силой вонзив гребень в волосы.

– Слова истинного патриота! – прошипела она.

В два шага он оказался рядом с ней. Аманда вскочила на ноги, повернувшись к нему лицом.